В своем видео-ролике о. Георгий Максимов утверждает, что «список грехов – не покаяние и даже не подготовка к покаянию» и на этом основании делает вывод, что исповедь по таким спискам будет формальной. Напротив, великие Отцы Церкви смотрели на это иначе. Так, святой преподобный Антоний Великий говорил: «К ограждению себя от греха будем соблюдать следующее: пусть каждый из нас замечает и записывает свои поступки и душевные движения, как бы с намерением сообщить это друг другу». Святой преподобный Иоанн Лествичник передает следующий случай, который он заметил в одной обители, настоятелем которой был один из великих святых: «Наблюдая прилежно за действиями трапезного, я увидел, что он носит при поясе небольшую книжку, и допросившись о сем, я узнал, что он ежедневно записывает свои помыслы и все это пересказывает пастырю. И не только он, но и другие, весьма многие из тамошних братий делали это. Было же установлено это заповедью великого оного пастыря».
Далее в свойственной ему ироничной манере он пытается объяснить, что в этой «ахинее» (Дневнике кающегося) не так. В частности, его возмущает, что по каждой страсти в Дневнике приведены примеры грехов и этого-де он ни у кого из Отцов не находит, в том числе и у свт. Игнатия (Брянчанинова). Однако, в опровержение этого утверждения, можно привести пример из фундаментального труда «Основы искусства святости. Опыт изложения Православной аскетики» исповедника веры, одного из тех, кого сейчас называют новомучениками, ученика выдающихся старцев Варсонофия Оптинского и Гавриила Спасо-Елиазаровского, епископа Варнавы (Беляева). В нем он предпринял попытку систематического изложения принципов аскетики на основании учения святых Отцов Церкви.
В главе III «Душевные страсти» епископ Варнава подробно останавливается на видах (признаках) каждой из них: гнева, осуждения (злословия), уныния и лености, печали, тщеславия, дерзости, лжи и гордости.
Остановимся на одной из них – дерзости: «Ни одна, кажется, страсть не подвергается у свв. Отцов таким гневным нареканиям, как эта, о существовании которой мир не знает, несмотря на то, что она составляет главное содержание его жизни», – утверждает он. Например, перечисляя виды дерзости, он рассматривает такой ее вид, как «вольные поступки и движения», приводя конкретные грехи. «Дерзость может сказываться и во всем внешнем поведении и даже виде человека. Сюда относятся: встреча глазами; пожатие или задерживание рук при прощании; хождение под руку; разговоры «по душам», на «сердечные темы»; искание случаев быть друг с другом наедине; пешеходные путешествия куда-либо двух или нескольких лиц мужского и женского пола, с ночлегами в поле; вход к лицам к неодетым или полуодетым лицам другого пола, хотя бы к брату или сестре; непрекращение тотчас знакомства и встреч с таким человеком, к которому уже начинается плотское влечение; обращение на «ты», называние другого полуименем («Маруся», «Гошка», «Ваня», «Шурочка»), когда люди не имеют на то родственного права, но совершенно чужие по крови; допущение такого поведения в кругу своих знакомых, как будто человек находится среди членов своей семьи; позволение себе бранить другого, будто любя; поглаживать по руке, по плечу, по ноге, по голове во время беседы; громкий разговор, крикливые возгласы; небрежные и неприличные размахивания руками при разговорах, в ходьбе и за всяким делом; сидение на стуле или диване, положив одну ногу на другую; привычка вмешиваться во всем со своим мнением; разговор с лицами, занимающими более высокое положение в духе ложной свободы, с развязностью, о чем вздумается, или старанье безвременно повидаться с ними; особая манерная походка, свойственная ловеласам и кокеткам; кричащая прическа; неряшливость в одежде во время домашней уборки, мытья полов, стирки белья; употребление таких костюмов, которые производят впечатление, что вот-вот спадут с плеч, или каким-либо иным образом напоминают человеку о том, о чем ему не надобно знать и напоминать и прочее, и прочее, чего нельзя ни рассказать, ни перечесть».
Можно представить «праведный» гнев о. Георгия с потрясыванием руками перед собой следующими утверждениями епископа Варнавы: «хождение под руку; разговоры «по душам», на «сердечные темы»; пешеходные путешествия куда-либо двух или нескольких лиц мужского и женского пола, сидение на стуле или диване, положив одну ногу на другую». «Ну при чем здесь дерзость!» — скажет о. Георгий…
Далее епископ Варнава приводит другие виды дерзости: смехотворство, шутки, балагурство, болтовня и подробно останавливается на них, разбирая каждый на примерах соответствующих им грехов. Но и это не все. К видам дерзости он относит такой признак как «игра глазами», указывая, что «это один из важных элементов кокетства, которое у девушек и женщин, в свою очередь, само составляет три четверти всей страсти (дерзости). Далее он перечисляет проявления этого вида страсти: «строить глазки молодым людям, прелюбодейный взгляд, владение тайной управления глазами, глаза с поволокой, грешные, много обещающие глаза, с ленивым, томным, затуманившимся влажным взором, вызывающий взгляд». В подкрепление своего взгляда на классификацию грехов по этой страсти (дерзости) епископ Варнава приводит слова ветхозаветных пророков Исаии и Соломона, обличавших эти пороки: «Страшно наказание Божие, постигающее таких дев и женщин» (Ис. 3,17).
Тут уж можно только догадываться о реакции о. Георгия на исповедь выше перечисленных грехов какой-либо из его прихожанок. Печально известная выходка о. Андрея Ткачева (оскорбление задавшей ему вопрос сестры по поводу забытого греха), которую о. Георгий подверг сокрушительной критике, покажется нам милой шуткой.
Нам, простым мирянам, было бы очень отрадно, если бы наши пастыри знали и понимали важность аскетики как «науки из наук» и вели нас по пути спасения. Святой преподобный Иоанн Лествичник на все времена поучал: «…человеку надлежит иметь тонкое разумение обо всем этом (о страстях) и знать приметы, чтобы при каждом сделанном шаге сознавать, чего достигла и в какой стране начала шествовать душа его: в земле ли Ханаанской или за Иорданом».
Георгий.
