Слово о различных состояниях естества человеческого по отношению к добру и злу

1. Введение

Христов подвижник, чтобы верно судить о себе и правильно действовать относительно себя, имеет необходимую нужду в правильном понятии о своем естестве. Истинная мысль есть источник всех благ, мысль ложная есть источник ошибочной деятельности и тех плодов, которые непременно должны родиться от нее. Если мы видим подвижничество, не увенчанным духовными плодами, или увенчанным плодами самообольщения, то должны знать, что причиной этого было ложное направление, ложная исходная точка деятельности. Увы! Нередко взор ума поражается печальным зрелищем, возбуждающим сердце к горьким слезам. Что может быть печальнее того зрелища, когда подвижник, проведший свою жизнь в недре святой обители, в непрестанном служении Богу, в непрерывных подвигах, увидит при беспристрастном воззрении на себя свое решительное бесплодие, увидит в себе возросшими и укрепившимися различные страсти, которые, при вступлении его в иночество, были очень слабы, почти недействительны? Что может быть печальнее зрелища, когда то же самое он увидит и в собратьях своих? Тем печальнее это зрелище, что обращение и исправление себя делается в известном возрасте и положении весьма затруднительным. Великое и блаженное дело – когда мы возвеличим в себе Христа. Великое несчастье – несчастье, состоящее в отчуждении от Бога и во времени и в вечности – когда мы разовьем в себе свое падшее я.

2. Состояний естества человеческого в отношении к добру и злу – три

Чтобы избегнуть великого злополучия – отчуждения от Бога и во времени и в вечности, вступим на стези правые и святые. Чтобы стяжать правильную христианскую деятельность, с отчетливостью изучим естество человеческое в трех его состояниях: в состоянии по сотворении, в состоянии по падении, в состоянии по искуплении380. Тогда только может быть правильной, душеспасительной, богоугодной деятельность христианина, когда он действует или старается действовать исключительно по законам естества человеческого, обновленного.

3. О состоянии естества в отношении к добру и злу, по сотворении человека

В состоянии по сотворении, человеческое естество было вовсе непричастно злу. В нем жило и действовало одно цельное добро. Никакого опытного понятия о зле человечество не имело. Оно знало только, что существует зло, что опытное познание зла пагубно для человечества (Быт. 2:9, 17, 3:2). Теоретическое, поверхностное познание о зле не могло иметь никакого вредного влияния на человеческое естество, как познание мертвое, равновесное незнанию в отношении к внутренней и внешней деятельности человека. Падение человека совершилось при посредстве деятельного, опытного познания зла; падение человека заключается в деятельном, опытном познании зла, в усвоении себе зла. Так теоретическое познание о яде не причиняет смерти, напротив того, предостерегает от нее; практическое познание яда, то есть, вкушение его, приносит смерть.

4. О состоянии по падении человека

В падшем естестве человеческом добро смешано со злом. Прившедшее в человека зло так смешалось и слилось с природным добром человека, что природное добро никогда не может действовать отдельно, без того, чтобы не действовало вместе и зло. Человек вкушением греха, то есть опытным познанием зла, отравлен. Отрава проникла во все члены тела, во все силы и свойства души: поражены недугом греховным и тело, и сердце, и ум. Пагубно льстя себе и обманывая себя, падшие человеки называют и признают свой разум здравым. Здравым разум был до падения; по падении у всех человеков, без исключения, он сделался лжеименным, и для спасения должен быть отвергнут (1Тим. 6:20—21). «Свет очию моею, и той несть со мною» (Пс. 37:11), говорит Писание о разуме падшего естества. Пагубно льстя себе и обманывая себя, падшие человеки называют и признают свое сердце добрым: оно было добрым до падения; по падении добро его смешалось со злом, и для спасения должно быть отвергнуто, как оскверненное. Сердцеведец Бог всех человеков назвал злыми (Лк. 11:13). От греховной заразы все в человеке пришло в расстройство, все действует неправильно, все действует под влиянием лжи и самообольщения. Так действует его воля, так действуют все его сердечные чувствования, так действуют все его помышления. Тщетно и всуе именует их падшее и слепотствующее человечество добрыми, изящными, возвышенными! Глубоко наше падение: весьма немногие человеки сознают себя существами падшими, нуждающимися в Спасителе; большинство смотрит на свое состояние падения, как на состояние полного торжества, употребляет все усилия, чтобы упрочить, развить свое состояние падения.
Отделение собственными усилиями прившедшего зла от природного добра сделалось для человека невозможным. Зло проникло в самое начало человека: человек зачинается в беззакониях, рождается во грехах (Пс. 50:7). С самого рождения своего человек не имеет ни одного дела, ни одного слова, ни одного помышления, ни одного чувствования, ниже на кратчайшую минуту, в которых бы добро было без большей или меньшей примеси зла. Это засвидетельствовано Священным Писанием, которое говорит о падших человеках, что между ними «несть праведен никтоже: вси уклонишася, вкупе непотребна быша. Несть творяй благостыню, несть до единаго» (Рим. 3:10—12). Указывая на свое падшее естество, святой Апостол Павел говорит: «не живет во мне, сиречь во плоти моей, доброе» (Рим. 7:18). Здесь под именем плоти Апостол разумеет не собственно тело человеческое, но плотское состояние всего человека: его ума, сердца и тела. И в Ветхом Завете назван плотью весь человек: «Не имать Дух Мо, — сказал Бог, — пребывати в человецех сих во век, зане суть плоть» (Быт. 6:3). В этом плотском состоянии, как в своем теле, живут грех и вечная смерть. Апостол называет плотское состояние телом смерти (Рим. 7:24), телом греха (Рим. 6:6). Состояние это по той причине называется плотью, телом, телом смерти и греха, что в нем мысль и сердце, долженствующие стремиться к духовному и святому, устремлены и пригвождены к одному вещественному и греховному, живут в веществе и грехе. Человеческое тело Апостола, как всем известно, было храмом Святого Духа, было проникнуто Божественной благодатью и источало из себя действия Божественной благодати (Деян. 19:12). К нему не могут относиться выражения, так верно относящиеся к плотскому состоянию, в которое низверглось человеческое естество падением: «сущии во плоти угодити Богу не могут» (Рим. 8:8), «да упразднится тело греховное» (Рим. 6:6), «кто мя избавит от тела смерти сея?» (Рим. 7:24).
Превосходно описывает Апостол смешение добра со злом в падшем человеке, предоставленном собственным усилиям к творению добра, причем по необходимости зло проникает из естества, искажает его добро, и низлагает замыслы ума тщетно покушающегося ввести в душевный храм истинное служение Богу. «Закон, — говорит Апостол, — духовен есть: аз же плотян есмь, продан под грех. Еже бо содеваю, не разумею: не еже бо хощу, сие творю, но еже ненавижду, то соделоваю. Аще ли, еже не хощу аз, сие творю, уже не аз сие творю, но живый во мне грех. Обретаю убо закон, хотящу ми творити доброе, яко мне злое прилежит. Соуслаждаюся бо закону Божию по внутреннему человеку: вижду же ин закон во удех моих, противу воюющь закону ума моего и пленяющь мя законом греховным, сущим во удех моих. Окаянен аз человек: кто мя избавит от тела смерти сея? Тем же сам аз умом моим работаю закону Божию, плотию же закону греховному» (Рим. 7:14—25). Под словом плоть здесь опять надо разуметь плотское состояние, которым ниспровергаются все покушения ума человеческого исполнить волю Божию, доколе человек пребывает в состоянии падения, доколе он не обновлен Духом: Дух, вселившись в человека, освобождает его от греховного рабства (Рим. 8:14), разрушая тело греха (Рим. 6:6), то есть, плотское состояние в человеке. Так надо понимать и слова Апостола: «плоть и кровь Царствия Божия наследити не могут» (1Кор. 15:50). 3десь под именем плоти и крови разумеются помыслы и чувствования, рождающиеся в падшем естестве, содержащие человека в плотском состоянии по его уму, сердцу и телу. Это состояние называется и «ветхим человеком» (Еф. 4:22), которого Апостол повелевает христианину отложить и облечься «в новаго человека, созданного по Богу в правде и преподобии Истины» (Еф. 4:23—24). Это – то же самое, что он сказал в послании к Римлянам: «Облецытеся Господом нашим Иисусом Христом» (Рим. 13:14), и к Коринфянам: «Облечемся во образ Небеснаго» (1Кор. 15:49) (человека). Известно, что Апостол был обновлен Духом и облечен во Христа; просвещенный Духом и движимый любовью к ближним, он произнес от лица падшего человека, усиливающегося расторгнуть цепи греховные, исповедание состояния, производимого падением, состояния, при котором человек, насилуемый живущим в нем злом, не может не совершать зла, хотя бы и желал совершать добро381. Такое зрение падения человеческого – дар благодати Божией382.
В обществе падшего человечества некоторые люди называются добрыми. Так называются они неправильно, относительно. В этом обществе называется добрым тот человек, который делает наименее зла, а злым тот, который делает наименее добра. Впрочем, злой человек может до того преуспеть во зле, что вся деятельность его обращается в непрерываемый ряд злодеяний. В точном смысле доброго человека – нет. Нет человека, который бы в падшем состоянии своем делал чистое добро, не оскверненное злом: «никтоже благ, токмо един Бог» (Мк. 10:18), говорит Слово Божие. Оно всех человеков, как выше сказано, признает и называет «злыми» (Лк. 11:13). Ветхозаветные праведники именовались праведниками единственно по отношению к прочим человекам (Рим. 4:2—3; Иов. 1:8), а не по отношению к Богу. По отношению к Богу все, без исключения, падшее человечество сделалось недостойным Бога, все дела растленного падением естества сделались не благоугодными Богу, как оскверненные неотъемлемой примесью зла. Одна вера в обетованного Искупителя, доказываемая делами веры, усвоивала Богу ветхозаветных праведников, вменялась им в правду (Рим. 4:2—8; Гал. 2:18—26), доставляла надежду спасения, надежду исшествия из темниц адовых, в который низвергались все без исключения души человеческие по разлучении их с телами, доколе вочеловечившийся Бог не сокрушил заклепов и врат адских.
Мало того, что грех чрез падение сделался как бы естественным человеку, столько свойственным ему, что Писание назвало грех душой человека (Мф. 10:39), что отречение от греха сделалось отречением от себя (Мф. 16:24), падший человек принял в себя обольстившего его сатану и сделался жилищем сатаны. «Обретается некоторым образом, – говорит преподобный Макарий Великий, – внутри нас пребывающим и сам враг, борющий пленяющий нас»383. Это отнюдь не произвольное суждение и не мечта, а опытное познание, получаемое теми, которые, как говорит тот же угодник Божий, искренно предали себя Господу, твердо пребывают в молитве и непоколебимо противостоят борющему их врагу384.
Такое опытное познание человеческого падения недоступно для христианина, живущего посреди мира, связанного попечениями, отторгаемого от самозрения непрерывным развлечением. Не к нему наше слово. Пусть добрыми делами в недре Православной Церкви, особливо милостыней и целомудрием, он зарабатывает свое спасение. Мы беседуем с иноками, всецело предавшими себя в служение Богу, желающими увидеть в себе Царство Божие открывшемся в силе и славе. Непреложный духовный закон подвижничества требует, чтобы человек сперва расторг узы вещества, которыми он связан извне, и потом уже приступил к расторжению тех уз, которыми он связан во глубине своего ума и сердца духами злобы. «Двояким образом и двоякого рода узами, – говорит св. Макарий Великий, – оказался человек связанным по преступлении им заповеди и по изгнании его из рая: (оказался связанным) в мире сем предметами мира и любовью к миру, то есть к плотским пожеланиям и страстям, к богатству и славе, также любовью к тварям, к жене и детям, к сродникам, к отечеству, к местам, к одеждам, короче сказать: любовью ко всем видимым вещам, от которых Слово Божие повелевает ему отречься по собственному произволению (потому что человек порабощает себя всему видимому произвольно), чтобы, разрешившись и освободившись от всего этого, он возмог исполнить волю Божию совершенно. Внутри же себя (человеческая) душа связана, заключена, окружена стенами и окована узами мрака до такой степени духами злобы, что не может, как бы ей хотелось, любить Бога, веровать в Него и почитать Его»385. Далее в беседе своей великий угодник Божий и наставник иноков научает, что только те, которые свергли с себя узы мира и предали себя в истинное и исключительное служение Богу, могут открыть в себе плен свой, свое рабство, свою вечную смерть. Напротив того, тот, кто предварительно не позаботился о разрешении уз, возложенных на него веществом, то есть видимым миром и земной временной жизнью с ее положением и отношениями – никогда не познает, не приметит своего плена и не увидит духов злобы, в нем действующих. Он остается навсегда чуждым сам себе: питая в себе сокровенные страсти, не только не познает их, но весьма часто признает побуждения их за побуждения правды и действие их за действие благодати Божией, или за утешение совести. В самой монашеской жизни телесный подвиг, как бы он ни был велик, не может сам собой открыть внутренних уз и внутреннего бедствия: для этого необходим подвиг душевный. Телесный подвиг, не сопровождаемый душевным, более вреден, нежели полезен, он служит причиной необыкновенного усиления душевных страстей: тщеславия, лицемерия, лукавства, гордыни, ненависти, зависти, самомнения386. «Если внутреннее делание по Богу, – сказал великий Варсанофий, – не поможет человеку, то напрасно он трудится во внешнем»387.
Следующие духовные подвиги открывают для подвижника его внутренний плен, служа причиной возбуждения брани в помыслах и чувствованиях: 1) истинное послушание; при нем новоначальный подвижник, отсекая ради Бога свою волю и свои разумения для исполнения воли и разумений подвижника преуспевшего, стяжавшего неуклонное послушание к Богу, непременно возбудит к противодействию гордого падшего ангела и тем откроет его присутствие в себе. Если подвижник не обольстится злохитрыми представлениями лукавого, стремящегося под разными предлогами отвлечь от послушания, и пребудет постоянным в подвиге, то возбудить к зависти и лютой борьбе невидимого врага, который не преминет воздвигнуть в подвижнике разнообразные греховные мечтания, помышления, ощущения, увлечения, и тем обнаружить зло, в необыкновенной обширности таившееся во глубине сердечной и представлявшееся вовсе не существующим; 2) чтение, изучение и исполнение евангельских заповедей, которые, отсекая деятельный грех, по преимуществу истребляют грех в самом уме, в самом сердце. Исполнение этих заповедей или, правильнее, усилие к исполнению заповедей, по необходимости обличает живущий внутри нас грех и возбуждает жестокую внутреннюю борьбу, в которой принимают сильнейшее участие духи злобы; 3) бесчестия и другие скорби также обнаруживают таящийся грех во глубине души. Скорбь по той причине и называется искушением, что она открывает сокровенное состояние сердца. Естественно, что в человеке, находящемся еще под властью греха, она обличает живущий во глубине души грех, который обнаруживается сердечным огорчением, печалью, помыслами ропота, негодования, самооправдания, мщения, ненависти. Усиленное действие этих страстей в душе, особенные нашествие и напор помыслов и мечтаний, служит несомненным признаком действия падшего гордого духа; 4) внимательная молитва, особенно молитва именем Господа нашего Иисуса Христа, при усилии соединяет сердце с умом, обличает гнездящегося в сердечной глубине змея и, уязвляя его, побуждает к движению. Преподобные Каллист и Игнатий Ксанфопулы в сочинении своем о безмолвии и молитве приводят следующие слова святого Иоанна Златоуста: «Молю вас, братия, никогда не попирать и не презирать правила молитвы. Слышал я некогда отцов, говоривших, что не инок тот, кто поперет или презрит это правило: но он должен – употребляет ли пищу или питие, пребывает ли в келье или находится в послушании и в путешествии, или что другое делает – непрестанно вопиять так: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, чтобы непрестанно воспоминаемое имя Господа нашего Иисуса Христа раздражало на брань врага. Ибо нудящаяся душа может все найти таким воспоминанием, и злое, и благое. Сперва она увидит зло во внутренности сердца своего, а потом (сокровенное в нем) добро (т. е. благодать Божию, насажденную в каждого православного христианина святым Крещением»388. Такое состояние внутренней борьбы должно переносить благодушно, как наставляет преподобный Макарий Великий, с несомненной верой и надеждой на Господа, с великим терпением, ожидая от Господа помощи и дарования внутренней свободы. Брань не может быть увенчана победой, и свобода не может быть приобретена собственными усилиями человека: то и другое – дар Божий, даруемый подвижнику в свое время, известное одному Богу389.
Весьма ошибочно поступают те, которые, находясь под властью страстей, требуют от себя бесстрастия. При таком неправильном требовании от себя, происходящем от неправильного понятия о себе, они приходят в необыкновенное смущение, когда проявится каким-либо образом живущий в них грех. Они приходят в уныние, в безнадежие. Им представляется, по неправильному взгляду их на себя, проявление греха чем-то необычным, чем-то совершающимся вне порядка. Между тем проявление греха в помыслах, чувствованиях, словах и делах (здесь говорится не о смертных грехах и не о грехах произвольных, но об увлечениях), есть проявление логичное, естественное, необходимое. «Если страсть тревожит нас, – говорит преподобный авва Дорофей, — то мы не должны этим смущаться: смущаться тем, что тревожит нас страсть, есть дело неразумия и гордости и происходит от того, что мы не знаем своего душевного состояния и избегаем труда, как сказали Отцы. Потому мы и не преуспеваем, что не знаем меры нашей и не имеем терпения в начинаемых нами делах, но без труда хотим приобрести добродетель. Чему удивляется страстный, когда страсть тревожит его? Зачем смущается? Ты стяжал ее, имеешь в себе и смущаешься! Принял в себя и залоги ее, говоришь: зачем она тревожит меня? Лучше терпи, подвизайся и моли Бога»390 (Рим. 14:22). Сказание о жизни и подвигах Старца Серафима. Москва, 1884 г.. Созерцающие в себе грех, по причине этого созерцания, весь день земной жизни проводят в сетовании о греховности своей, умственно показывают себя, свое бедственное состояние Господу и вопиют в болезни сердечной: «Очи мои выну ко Господу, яко Той исторгнет от сети нозе мои. Призри на мя и помилуй мя, яко единород и нищ есмь аз. Скорби сердца моего умножишася, от нужд моих изведи мя. Избави от оружия душу мою, и из руки песии единородную мою. Кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит? Или что даст человек измену за душу свою? Спаси мя от уст львовых, и от рог единорожиих смирение мое, зане супостат мой диавол, яко лев, рыкая, ходит иский мя поглотити. Виждь смирение мое и труд мой, и остави вся грехи моя. Виждь враги моя, яко умножишася и ненавидением неправедным возненавидеша мя. Сохрани душу мою», яко душу Иова, раба твоего, «и избави мя, да не постыжуся, яко уповах на тя» (Пс. 24:15—17; Пс. 21:21—22; Мф. 16:26; 1Пет. 5:8; Иов 2:6). Живущий этим правилом без всякого сомнения удостоится сказать в свое время: «терпя потерпех Господа, и внят ми, и услыша молитву мою: и возведе мя от рова страстей, и от брения тины, и постави на камени нози мои, и исправи стопы моя: и вложи во уста моя песнь нову, пение Богу нашему» (Пс. 39:2—4). Неложен даровавший обетование уповающим на Него и не отторгающимся от упования на Него, несмотря на продолжительное и мучительное томление, производимое в сердце насилием грехов. Даровавший обетование непременно исполнит его. «Бог не имать ли сотворити отмщение, — свидетельствует Сын Божий, — избранных своих, вопиющих к Нему день и нощь, и долготерпя о них? Глаголю вам, яко сотворит отмщение их вскоре» (Лк. 18:7—8). Здесь под словом долготерпение должно разуметь попущение Божие искушаться человеку, для его же пользы, в течение известного времени, грехом, живущим внутри человека, и духами злобы. «Князь века сего, – говорит святой Макарий Великий, – для младенцев по духу есть жезл наказующий (вразумляющий) и бич, дающий раны; но он, как выше сказано, этим приготовляет великую славу и большую честь, озлобляя и искушая их… Через него некоторое великое устраивается дело спасения, как негде сказано: «зло, имея целию зло, споспешествует добру». Для благих душ, имеющих благое произволение, и самое по-видимому скорбное обращается наконец во благо, как свидетельствует сам Апостол: «Любящим Бога вся споспешествуют во благое» (Рим. 8:28). Этот жезл наказания допущен действовать с той целью, чтобы, при посредстве его, сосуды были испытаны, как в разженной печи, и хорошие сделались более твердыми, а негодные обличились своей способностью к сокрушению, не выдержав силы огня. Он, то есть, диавол, будучи творение и раб Божий, не столько искушает, сколько ему рассудится, не в такой степени озлобляет, сколько бы ему хотелось, но сколько дозволит и попустит ему Божие мановение. Бог, в точности зная состояние всех и то, сколько каждый имеет сил, столько каждому допускает и искуситься. «Верен Бог, — говорит Апостол, — иже не оставит вас искуситеся паче, еже можете, но сотворит со искушением и избытие, яко возмощи вам понести» (1Кор. 10:13). Ищущий и ударяющий в дверь, просящий до конца, получит просимое»391.
Причина попущения Божия искушаться подвижнику от духов злобы и греха заключается в необходимости для человека познания в точности и подробности его падения, без чего не может быть им, как должно, познан и принят Искупитель. Необходимо познать свое падшее естество, его наклонности, свойственную ему деятельность, чтоб впоследствии, приняв благодать Святого Духа, доставляемую Искупителем, не употребить ее во зло себе, не приписать ее действий себе, но быть достойным ее сосудом и орудием. Говорит святой Григорий Синаит: «Если человек не будет оставлен и побежден и обладан, поработившись всякой страсти и помыслу, и духом побеждаем, не обретая никакой помощи ни от дел, ни от Бога, ни от иного кого, от чего он приходить почти в отчаяние, будучи искушаем отовсюду, то он не может придти в сокрушение духа, счесть себя меньшим всех, последнейшим и рабом всех, неключимейшим самих бесов, как мучимого и побеждаемого ими. Это – (смотрительное) попускаемое Промыслом и наказательное смирение, вслед за которым даруется Богом второе, высокое, которое есть Божественная сила, действующая Богом и совершающая Им все; (человек) видит ее в себе как орудие, и этим орудием совершает Божии Чудеса»392. Так объясняется то дивное зрелище, которое представляют собой Святые Божии: они, будучи сосудами Святого Духа, вместе видели, признавали, исповедали себя величайшими грешниками, достойными казней временных и вечных. Они основательно познали и изучили свое падшее естество, в котором ничего нет неоскверненного, и потому все благое, которое посредством их совершалось вселившейся в них Божественной благодатью, они с полным убеждением приписывали Ей и постоянно трепетали, чтобы не возник из падшего естества какой помысел или какое чувство, оскорбительные для Святого Духа393. Не полезен для человека быстрый переход от состояния борьбы к состоянию духовной свободы. Святой Макарий Великий замечает, что «нередко души, будучи уже причастницами Божественной благодати, будучи преисполнены небесной сладости и наслаждаясь спокойствием духа, но не свидетельствованные, не искушенные скорбями, наносимыми от злых духов, пребывают в младенчестве, и, так сказать, не способны к царству небесному. «Аще без наказания есте, — говорит Божественный Апостол, — емуже причастницы быша вси, убо прелюбодейчищи есте, а не сынове» (Евр. 12:8). Потому и искушения и скорби посылаются человеку для его пользы, чтобы испытанная ими душа сделалась более сильной и честной перед Господом своим. Если она претерпит до конца с надеждой на Господа, то невозможно ей не получить благ, обещанных Святым Духом, и совершенного освобождения от злобы страстей»394. По этой причине, за исключением немногих случаев, вследствие особенного Божественного смотрения, подвижники Христовы значительную часть своего земного странствования проводят в горькой борьбе с грехом, под игом немилосердого фараона. При выходе из Египта – страны плинфоделания и пресыщения мясами, чем изображается плотское состояние, – служители истинного Бога обирают египтян, то есть, выносят с собой богатство деятельного разума, который приобретается в борьбе с грехом и духами злобы. Таково Божественное постановление духовного закона (Исх. 3:21—22). Святой Исаак Сирин рассказывает следующую повесть: «Некто из святых говорил: был отшельник, старец достопочтенный. Однажды я пошел к нему, потому что угнетала меня печаль от постигших искушений. Старец в это время был болен, лежал. Я приветствовал его, сел близ него и сказал: Отец! Помолись обо мне, потому что я очень скорблю от искушений бесовских. Он открыл глаза, посмотрел на меня внимательно и сказал: Сын! Ты молод: Бог не попускает тебе искушений. Я отвечал ему: Точно, я молод, но искушаюсь искушениями крепких мужей. Он опять сказал: Если так, то Бог хочет упремудрить тебя. Я сказал: как Бог упремудрит меня, когда я ежедневно вкушаю смерть? Опять он: Бог любит тебя: молчи. Бог даст тебе благодать Свою, и присовокупил: Знай, сын, что я боролся с бесами в продолжение тридцати лет. Проведя в борьбе двадцать лет, я не ощутил никакого облегчения. На двадцать пятом году я начал чувствовать покой. С течением времени покой умножался. По прошествии двадцати семи лет, на двадцать восьмом году покой начал особенно умножаться. В исходе тридцатого года, уже к концу его, так утвердился покой (значит, прежде покой колебался: то приходил, то отходил), что уже не знаю и меры, в которую он преуспел…» Вот какой покой родился от многотрудного и долговременного делания (подвига)»395.
Возложив упование на всесильного и всеблагого Бога нашего, потщимся, посредством истинного монашеского жительства, сквозь облак, дым и бурю непрестанно возникающих в нас помышлений, низойти к душе нашей, плененной и умерщвленной грехом, смердящей, обезображенной, лежащей во гробе падения. Там, в сердечной бездне, мы увидим и змея, убившего нашу душу396. Глубокое и точное познание падения человеческого весьма важно для подвижника Христова: только из этого познания, как бы из самого ада, он может молитвенно, в истинном сокрушении духа, воззвать ко Господу, по наставлению святого Симеона, Нового Богослова: «Боже и Господи всех! Всякого дыхания и души имеющий власть, Един исцелити меня могущий, услышь моление меня окаянного, и гнездящагося во мне змея наитием Всесвятого и Животворящего Духа умертвив, потреби»397. В состоянии падения грех и диавол так насилуют человека, что он не имеет никакой возможности противиться им, но невольно увлекается ими398 не в смертные грехи, как мы сказали выше, но наиболее в поползновения мысленные. В тщаливых399 подвижниках внутреннее волнение весьма редко попускается обнаружиться и словом, не только делом.

5. О состоянии по искуплении человека

Искуплением обновлено человеческое естество. Богочеловек обновил его Собою и в Себе. Такое обновленное Господом естество человеческое прививается, так сказать, к естеству падшему посредством Крещения. Крещение, не уничтожая естества, уничтожает его состояние падения, не делая естества иным, изменяет его состояние, приобщив человеческое естество естеству Божию (2Пет. 1:4).
Крещение есть вместе и умерщвление и оживотворение, вместе и погребение и рождение. В купель Крещения погружается, в ней погребается и умирает греховное повреждение падшего естества, и из купели восстает естество обновленное; в купель погружается сын ветхого Адама, из купели выходит сын Нового Адама. Это засвидетельствовано Господом, который сказал: «Аще кто не родится водою и Духом, не может внити в царствие Божие, рожденное от плоти плоть есть, от Духа дух есть» (Ин. 3:5—6). Из этих слов очевидно, что Святой Дух, приняв в купель Крещения плотского человека, каким человек сделался по падении, извлекает из купели того же человека, но уже духовным, умертвив в нем греховное плотское состояние и родив духовное. При крещении человеку прощается первородный грех, заимствованный от праотцев, и собственные грехи, соделанные до крещения. При крещении человеку даруется духовная свобода400: он уже не насилуется грехом, но по произволу может избирать добро или зло. При крещении, сатана, жительствующий в каждом человеке падшего естества, изгоняется из человека; предоставляется произволу крещенного человека или пребывать храмом Божиим и быть свободным от сатаны, или удалить из себя Бога и снова сделаться жилищем сатаны (Мф. 12:43—45)401. При крещении человек облекается во Христа (Гал. 3:27). При крещении все человеки получают равенство, потому что достоинство каждого христианина есть одно и то же. Оно – Христос. Достоинство это бесконечно велико, в нем уничтожается всякое земное различие между человеками (Гал. 3:28). Как ничтожное, это различие, по его наружности, не отъято во время земной жизни Христом, и, пребывая, еще яснее обнаруживает свое ничтожество. Так труп, когда исторгнута из него душа, признается мертвым, хотя бы еще не разрушился. При крещении изливается на человека обильно благодать Всесвятого Духа, которая отступила от преступившего заповедь Божию в раю, от последовавшего греховному разуму и воле падшего ангела. Благодать снова приступает к искупленному кровью Богочеловека, к примиряющемуся с Богом, к отрекающемуся своего разума и воли, к погребающему в купели крещения влечения падшего естества, его жизнь – причину смерти. «Христос, будучи совершенным Богом, – сказал преподобный Марк подвижник, – даровал крестившимся совершенную благодать Святого Духа, не приемлющую от нас приложения, но открывающуюся и являющуюся нам по мере делания заповедей»402. Крещеный человек, делая добро, принадлежащее естеству обновленному, развивает в себе благодать Всесвятого Духа, полученную при крещении, которая, будучи неизменяема сама по себе, светлее сияет в человеке по мере делаемого им Христова добра: так светлее сияет не изменяющийся сам по себе солнечный луч по мере того, как свободнее небо от облаков. Напротив того, делая по крещении зло, доставляя деятельность падшему естеству, оживляя его, человек теряет более или менее духовную свободу: грех снова получает насильственную власть над человеком; диавол снова входить в человека, соделывается его владыкой и руководителем. Избавленный от горестного и тяжкого плена всемогущей десницей Божией, опять является в цепях, в плену, в темнице, во аде, по собственному произволу. Такому бедствию подвергается человек, в большей или меньшей степени, соответственно тем грехам, которые он позволяет себе, и соответственно навыку, который он стяжал к греховной жизни. Грех, живущий внутри человека и насилующий его, называется страстью. Страсть не всегда выражается очевидно: она может жить тайно в человеке, и губить его. Духовная свобода совершенно теряется и от того, если крещенный человек позволит себе проводить жительство по разуму и воле естества падшего: потому что крещенный отрекся своего естества и обязался во всех действиях, словах, помышлениях и ощущениях проявлять одно обновленное естество Богочеловеком, то есть жительствовать единственно по воле и разуму Господа Иисуса Христа, иначе, по евангельским заповедям и учению. Последование своему падшему естеству, последование его разуму и воле, есть деятельное отвержение Христа и дарованного Им обновления при Крещении. Оживление в себе падшего естества есть полное возвращение к вечной смерти, полное водворение и развитие ее в себе. Отчего погибли и погибают иудеи и эллины? От любви к падшему естеству. Одни хотят удержать достоинство за правдой падшего естества, за его добром, другие за его разумом: те и другие делаются чужды Христа, этой единой Правды, этой единой сокровищницы разума (Кол. 2:3; Рим. 5:19). Невозможно не отрекшемуся естества, не признавшему его, по причине падения непотребной, по всем отношениям, скверной, приблизиться и усвоиться Христу, или, и усвоившись, пребыть в усвоении.
Милосердие Божие живописно изобразило в видимой природе многие таинственные учения христианства. Оживление всех произрастений весной служит образом воскресения человеков; действие некоторых лекарств, сперва обнаруживающих болезни и как бы усиливающих ее, а потом уже исцеляющих, служит образом духовного подвига, которым сперва обличаешь в человеке тайные его страсти, приводит их в движение, а потом мало помалу уничтожает403 (Пс. 91:8). Грешники, прозябающие как трава, суть страстные помышления, подобные траве слабой и не имеющей силы. Итак, когда прозябают в душе страстные помышления, тогда проникают, т. е. обнаруживаются «вси делающии беззаконие», т. е. страсти, «яко да потребятся в век века»: ибо когда страсти соделаются явными для подвизающихся, тогда они истребляются ими. Вникните в порядок изложения: сперва прозябают страстные помышления, таким образом обнаруживаются страсти, и затем истребляются». Пр. авва Дорофей, Поучение 13, О терпении искушений.. Действие Крещения над человеком имеет также свое разительное подобие. Пойдем в сад и посмотрим там, что делает садовник с яблонями, чтобы доставить им способность приносить вкусные плоды. Всякая яблоня, выросшая из семени, взятого хотя бы из лучшего яблока, может приносить только кислые, горькие и вредные плоды, негодные для употребления: по этой причине всякая яблоня, выросшая из семени, называется дикой. Наше падшее естество подобно дикой яблоне. Оно может приносить только горький, зловредный плод: добро, смешанное со злом и отравленное злом, погубляющее того, кто это добро, сделавшееся злом от примеси зла, признает добром, достойным Бога и человека. Садовник, чтобы превратить дикую яблоню в благородную, без пощады отсекает все ее ветви, оставляет один ствол. К оставшемуся стволу он прививает сучок с благородной яблони; этот сучок срастается со стволом и корнем, начинает пускать от себя ветки во все стороны, ветками заменяются отсеченные ветви; природное дерево заменяется древом искусственным, привитым; привитое дерево держится, однако, на природном стволе, тянет соки из земли посредством природных корней – словом, жизнь свою неразрывно соединяет с жизнью природного дерева. Такое дерево начинает приносить превосходные плоды, которые принадлежат природному дереву, и вместе вполне отличаются от плодов, приносимых природным деревом в его диком состоянии. Потом, во все время существования дерева в саду, садовник тщательно наблюдает, чтобы из ствола и от корня не пошли отрасли, принадлежащие природному дереву, потому что они опять будут приносить свой негодный плод, и, привлекая в себя соки, отнимут их у привитых ветвей, отнимут у этих ветвей силу приносить свой прекрасный плод, высушат, погубят их. Для сохранения достоинства, здравия и силы в яблоне необходимо, чтобы все ее ветви произрастали единственно из привитого сучка. Подобное обряду прививания благородного сучка к дикой яблоне совершается в таинстве Крещения с крещаемым человеком; подобное поведению садовника относительно привитой яблони должно совершаться относительно крещенного человека. В крещении не отсекается наше бытие, имеющее началом зачатие в беззакониях и рождение во грехах: отсекается тело греха, отсекается плотское и душевное состояние естества, могущее производить добро лишь в смешении со злом, к бытию, к жизни, к существу человека прививается обновленное Богочеловеком естество человеческое. Все помыслы, чувствования, слова, дела крещеного должны принадлежать обновленному естеству, как преподобный Марк подвижник сказал: «Благое не может быть веруемо или действуемо, как только во Христе Иисусе и Святом Духе»404. Крещеный никак не должен допускать в себе действие падшего естества, должен немедленно отвергать всякое его влечение и побуждение, хотя бы они и казались по наружности добрыми, он должен исполнять единственно заповеди евангельские и помышлениями, и чувствами, и словами, и делами. К такому образу мыслей приводят завещания, данные Господом Его ученикам и последователям: «Будите во Мне, и Аз в вас. Якоже розга не может плода сотворити о себе, аще не будет на лозе, тако и вы, аще во Мне не пребудете. Аз есмь лоза, вы же рождие: и иже будет во Мне, и Аз в нем, той сотворит плод мног, яко без Мене не можете творити ничесоже. Аще кто во Мне не пребудет, извержется вон, якоже розга, и изсшет: и собирают ю и во огнь влагают, и сгарает. Будите в любви Моей. Аще заповеди Моя соблюдете, пребудете в любви Моей» (Ин. 15:4—10). Что может быть яснее, определеннее? Только соблюдающий со всей тщательностью евангельские заповеди, как подобает исполнять заповеди, данные Богом, может пребывать в любви к Богу – не в той любви, которая принадлежит падшему естеству, но в той, которая есть дар Святого Духа, которая изливается в обновленного человека действием Святого Духа (Рим. 5:5), и соединяет человека с Богом. Небрегущий о заповедях, последующий влечениям падшего естества, нарушает любовь, расторгает соединение. Призвав народ с учениками Своими, повествует Евангелие, Господь объявил им: «Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, и по Мне грядет. Иже бо аще хощет душу свою спасти, погубит ю: а иже погубит душу свою Мене ради и Евангелия, той спасет ю» (Мк. 8:34—35). Очевидно, что здесь требуется отвержение не бытия, а отвержение падшего естества, его воли, его разума, его правды. Грех и состояние падения так усвоились нам, так слились с существованием нашим, что отречение от них сделалось отречением от себя, погублением души своей. Для спасения души соделалось совершенной необходимостью погубление души, для спасения себя сделалось совершенною необходимость отречение от себя, от своего падшего «я», не сознающегося в падении. Доколе это «я» существует, дотоле Христос не может принести нам никакой пользы. «Иже не возненавидит душу свою, не может быти Мой ученик» (Лк. 14:26). «Иже не приимет креста своего и в след Мене грядет, несть Мене достоин. Обретый душу свою погубит ю: а иже погубит душу свою Мене ради обрящет ю» (Мф. 10:38—39), засвидетельствовал Господь. Он заповедал погубление души не только ради Его, но и ради Евангелия, объясняя последним первое. Погубление души ради Господа есть отвержение разума, правды, воли, принадлежащих падшему естеству, для исполнения воли и правды Божией, изображенных в Евангелии, для последования разуму Божию, сияющему из Евангелия. Все, которые понуждали себя исполнять евангельское учение, опытно знают, как противоположны и враждебны Евангелию разум, правда и воля падшего естества. Примирение и соглашение – невозможны. Отвержение падшего естества есть неизбежная, осязательная необходимость спасения. Совершает это отвержение тот, кто непрестанно изучает Евангелие и старается оживлять его в себе всей деятельностью своей. Евангелие есть учение Христово. Учение Христово, как учение Божие, есть закон. Точное исполнение закона, изреченного Богом, Творцом и Искупителем, есть непременный долг искупленных созданий. Небрежение об изучении и исполнении закона есть отвержение Законодателя. Святой Апостол Павел сказал: «Елицы во Христа крестистеся во Христа облекостеся» (Гал. 3:27). Это значит: крестившиеся во Христа прияли при Крещении, в самом Крещении дар от Святого Духа, подействовавшего на них: живое ощущение Христа, ощущение свойств Его. Но свобода избирать произвольно ветхое или новое не отнята у крещенных, так как была не отнята и у Адама в раю свобода сохранить заповедь Божию или нарушить ее. Апостол говорит уверовавшим и крещенным: «Нощь убо прейде, а день приближися. Отложим убо дела темная, и облечемся во оружие света. Яко во дни, благообразно да ходим: не козлогласовании и пьянствы, не любодеянии и студодеянии, не рвением и завистию: но о6лецытеся Господем нашим Иисусом Христом, и плотоугодия не творите в похоти» (Рим. 13:12—14). Имея свободу избрания, крещенный приглашается Святым Духом к поддержанию единения с Искупителем, к поддержанию в себе естества обновленного, к поддержанию состояния духовного, дарованного крещением, к воздержанию от угождения вожделениям плоти, то есть, от уклонения во след влечений плотского, душевного мудрования. Такое же значение имеют слова Апостола: «Первый человек от земли перстен: вторый человек, Господь с небесе. Яков перстный, таковы и перстнии: и яков небесный, тацы же и небеснии: и якоже облекохомся во образ перстнаго» – ибо мы все рождаемся в первородном грехе и со всеми, усвоившимися нашему естеству вследствие падения, немощами, каковые открылись в Адаме по его падении – «да облечемся и во образ небеснаго» посредством Крещения, дарующего нам этот образ, и тщательного соблюдения евангельских заповедей, которые сохраняют в нас образ целым, в его совершенстве и изяществе Божественных (1Кор. 15:47—49). Облекаться во образ Небесного Человека, облекаться в Господа Иисуса Христа, всегда носить в теле мертвость Господа Иисуса Христа (2Кор. 4:10), значит не что иное, как постоянно умерщвлять в себе плотское состояние постоянным пребыванием в евангельских заповедях. Так облекся и пребывал облеченным в Богочеловека святой Апостол Павел, по этой причине он мог со дерзновением сказать о себе: «Живу не ктому аз, но живет во мне Христос» (Гал. 2:20). Того же он требует и от всех верующих. «Или не знаете себе, — говорит он, — яко Иисус Христос в вас есть? разве точию чим неискусни есте»405 (2Кор. 13:5). Справедливое требование и справедливое обличение! Святым Крещением отсекается в каждом крещеном человеке падшее естество, прививается к человеку естество, обновленное Богочеловеком. По этой причине Крещение называется в Священном Писании «банею пакибытия», а жизнь по крещении – «пакибытием» (Тит. 3:5; Мф. 19:28). Обновленное естество обязан явить и развить в себе каждый крещенный: это и есть – явить в себе жительствующим, глаголющим и действующим Господа Иисуса Христа. Христианин, не сделавший этого – не то, чем он должен быть.
С особенной точностью и подробностью объясняет таинство Крещения святой Апостол Павел: «Крестившиеся во Иисуса Христа»406, — говорит он, — погружались407 (погружались). Крещение и погружение – однозначные слова. Во всей Вселенской Церкви Крещение совершалось через погружение до 12 столетия. В 12 столетии начали заменять в Риме погружение обливанием. Dictionaire Theologique par Bergier, Bapteme. в смерть Его. «Итак мы погреблись с Ним Крещением в смерть, чтобы как Христос из мертвых воскрес славой Отца, так и мы ходили в обновленной жизни. Ибо если мы соединены с ним подобием смерти, то должны быть соединены подобием воскресения, зная то, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы исчезло тело греха и нам не быть уже рабами греха. Ибо кто умер, тот свободен от греха. Если же мы умерли со Христом, то верим, что нам и жить с Ним, зная, что Христос, воскресши из мертвых, уже не умирает, смерть уже не имеет над Ним власти. Ибо когда Он умер, умер однажды для греха: а живя, Он живет для Бога. Так и вы почитайте себя для греха мертвыми, а живыми для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем. Итак да не царствует грех в смертном вашем теле, так, чтобы вы не повиновались ему в похотях его. Не предавайте членов тела вашего греху в орудие неправды, но представьте себя Богу, как ожившие из мертвых, и члены ваши Богу в орудие правды» (Рим. 6:3—13)408. Отсюда опять видно, что Крещение есть вместе и умерщвление и оживление. При согрешении праотцов смерть немедленно поразила душу, немедленно отступил от души Святой Дух, составлявший Собой истинную жизнь души и тела, немедленно вступило в душу зло, составляющее собой истинную смерть души и тела. Угроза Творца сбылась буквально: «от древа, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него: а в оньже аще день снесте от него, смертию умрете» (Быт. 2:17). Смерть в одно мгновение сделала духовного человека плотским и душевным, святого – грешным, нетленного – тленным; сообщила телу дебелость, болезненность, нечистые похотения; окончательно же поразила тело по прошествии нескольких столетий409. Святое Крещение, напротив того, доставляет воскресение душе, плотского и грешного человека претворяет в духовного и святого, умерщвляет тело греха, то есть плотское состояние человека, освящает не только душу человека, но и его тело, доставляет ему способность воскреснуть во славе, самое же воскресение совершится впоследствии, в определенное Богом время. Как между явлением смерти в человеке, не явным для плотских очей, и разлучением души от тела, явным и для плотских очей, протекло значительное время, так и между явлением жизни в человеке и оживлением этой жизнью тела, долженствующего опять соединиться с душой, назначено свое, Единому Богу известное время. Что душа для тела, то Святой Дух для всего человека, для его души и тела. Как тело умирает той смертью, которой умирают все животные, когда оставит его душа, так умирает весь человек, и телом и душой, в отношении к истинной жизни, к Богу, когда оставит человека Святой Дух. Как тело оживает и воскресает, когда возвратится в него душа, так весь человек, и телом и душой, оживает и воскресает духовно, когда возвратится в него Святой Дух. Это-то оживление и воскресение человека совершаются в таинстве св. Крещения. Оживает и воскресает посредством святого Крещения сын первозданного Адама, но уже не в том состоянии непорочности и святости, в котором был создан Адам; оживает и воскресает он в состоянии несравненно высшем, в состоянии, доставленном человечеству Богом, принявшим человечество. Обновляемые Крещением человеки облекаются не в первоначальный, непорочный образ первозданного человека, но в образ человека небесного, Богочеловека410. Второй образ столько превосходнее первого, сколько Богочеловек превосходнее первого человека в его состоянии непорочности.
Изменение, производимое святым Крещением в человеке вполне ясно, вполне ощущается, однако это изменение остается для большей части христиан неизвестным: мы крещаемся в младенчестве, с детства предаемся занятиям, принадлежащим преходящему миру и падшему естеству, помрачаем в себе Духовный Дар, преподанный святым Крещением, как помрачается сияние солнца густыми тучами. Но дар не уничтожается, он продолжает пребывать в нас во все время земной жизни нашей. Так не уничтожается и продолжает существовать солнце, закрытое облаками. Лишь крещеный человек оставит деятельность падшего естества, начнет омывать свои согрешения слезами покаяния, распнет плоть со страстями и похотями, вступит в поприще деятельности Нового Человека – дар Духа снова начинает обнаруживать свое присутствие в крещеном, развиваться, преобладать. Очищение покаянием есть последствие и действие благодати, насажденной Крещением. Покаяние есть возобновление, возвращение состояния, произведенного Крещением411. Очистившийся покаянием может иметь опытное понятие об изменении, произведенном в человеке Крещением.
«Когда крещаемся, – говорит святой Иоанн 3латоуст, – тогда душа, очищаемая Духом, сияет светлее солнца, и не только зрим Славу Божию, но и из нее заимствуем некоторое сияние. Как чистое серебро, положенное против солнечных лучей, само также испускает лучи, не только по своему естеству, но и от сияния солнечного, таким же образом душа, будучи очищена и сделана светлее серебра, приемлет от Духа луч славы и взаимно испускает его»412.
В книге Деяний Апостольских хотя и нет прямого, фактического изложения о том изменении, которое производилось в крещаемых таинством святого Крещения – потому что в первенствующей Церкви всем было известно изменение, производимое Крещением – для всех было явным это изменение по плодам Святого Духа, большей частью открывавшимся немедленно по крещении, – однако описаны случаи, сохранившие для потомства доказательство об этом изменении. Так, когда крестился евнух эфиопской царицы и вышел из воды, немедленно низошел на него Святой Дух; евнух, уже не нуждаясь в наставнике – удовлетворительным его наставником сделался Дух – отправился с радостью в свой дальний путь, хотя только что узнал о Господе Иисусе Христе из самой краткой беседы с Апостолом Филиппом (Деян. 8:39). На Корнилия сотника, язычника, и других язычников, бывших с ними и уверовавших в Господа, еще прежде крещения низошел Святой Дух, и они начали говорить на иностранных, доселе вовсе им не известных языках, возвещая величие Божие, которого они до сей минуты вовсе не понимали (Деян. 10:44—48). Несмотря на то, что уже нисшел на них Дух, святой Апостол Петр повелел крестить их в воде, по неотложному требованию таинства. Церковная история сохранила для нас следующее величайшей важности событие. Римский император Диоклетиан, при котором было воздвигнуто самое жестокое гонение на христиан, провел большую часть 304-го года по рождестве Христовом в Риме. Он прибыл в столицу для празднования своих побед над персами. В числе прочих увеселений, которым предавался император, было и посещение театра. Некто Генесий, комический актер, очень забавлял публику импровизациями. Однажды, играя в театре в присутствии императора и многочисленного народного собрания, он, представясь больным, лег на постель и сказал: «Ах, друзья мои! чувствую себя очень тяжело: мне бы хотелось, чтобы вы утешили меня». Другие актеры отвечали: «Как нам утешить тебя? Хочешь ли, погладим тебя скоблем413, чтобы тебе сделалось легче?» «Безумные! – отвечал он. – Я хочу умереть христианином». «Для чего?» – сказали они. «Для того, чтобы в этот великий день Бог принял меня, как блудного сына». Тотчас послано за священником и заклинателем. Они, то есть, представлявшие их актеры, пришли, сели возле кровати, на которой лежал Генесий, и сказали ему: «Сын наш, для чего ты призвал нас?» Он отвечал: «Потому что я хочу получить милость от Иисуса Христа, и возродиться для освобождения от грехов моих». Они исполнили над ним весь обряд святого таинства, потом облачили его, по обычаю новокрещенных, в белую одежду. Тогда воины, продолжая игру, взяли его, и представили императору, как бы для допроса, подобно мученикам. Генесий сказал: «Император и весь двор его! Мудрецы сего города! выслушайте меня. Когда только ни случалось мне слышать имя христианина, я ощущал к этому имени ужасное отвращение, я осыпал ругательствами тех, которые пребывали в исповедании этого имени, я ненавидел даже моих родственников и близких по причине имени христианина, я презирал эту веру до такой степени, что с точностью изучил ее таинства, чтобы забавлять вас представлениями их. Но когда меня, обнаженного, прикоснулась вода, когда я, спрошенный, отвечал, что верую, я увидел руку, нисходящую с неба, окружая ее, низошли на меня Ангелы светозрачные. Они в некоей книге прочитали все согрешения, соделанные мною с детства, смыли их той самой водой, в которой я крестился в присутствии вашем, и потом показали мне книгу, которая оказалась чистой (неисписанной), подобно снегу. Итак, великий император и народ, вы, осыпавшие насмешками христианские таинства, уверуйте, как уверовал я, что Иисус Христос есть истинный Господь, что Он – Свет Истины и что, при посредстве Его, вы можете получить прощение». Диоклетиан, приведенный в крайнее негодование этими словами, приказал жестоко бить Генесия палками, потом его предали префекту Плавциану, чтобы принудить к жертвоприношению идолам. В продолжение значительного времени его драли железными ногтями и жгли горящими факелами. Среди этих мучений он восклицал: «Нет другого царя, кроме Того, Которого я видел! Чту Его и служу Ему! И если бы тысячекратно лишили меня жизни за служение Ему – я всегда буду принадлежать Ему! Мучения не исторгнут Иисуса Христа ни из уст моих, ни из сердца. Крайне сожалею о моем заблуждении, о том отвращении, которое я имел к Его святому Имени, и о том, что я так поздно сделался поклонником Его». Генесию отрубили голову414. Святой Григорий Богослов в надгробном слове по отцу своему по плоти, Григорию, епископу Назианза, принявшему святое Крещение уже в преклонных летах, говорит нижеследующее: «Родитель приступает к возрождению водой и Духом, через которое, как исповедуем, перед Богом образуется и совершается человек Христов, земное прелагается в дух и воссозидается. Приступает же к омовению с пламенным желанием, с светлой надеждой, предочистив себя, сколько мог, став по душе и по телу гораздо чище готовившихся принять скрижали от Моисея. Их очищение простиралось на одни одежды, состояло в кратковременном целомудрии и в том, чтобы обуздать несколько чрево; а для него вся протекшая жизнь была приготовлением к просвещению и очищению до очищения, ограждающим дар, чтобы совершенство вверено было чистоте, и даруемое благо не подверглось опасности от навыков, противоборствующих благодати. При выходе из воды осияет его свет и слава, достойные того расположения, с каким он приступил к дарованию веры. Это явственно было и для других. Хотя они сохранили тогда чудо в молчании, не осмеливаясь разглашать, потому что каждый почитал себя одного видевшим, однако же вскоре сообщили о том друг другу. Но тому, кто крестил и совершил его таинством, видение было весьма ясно и вразумительно, и он не мог сохранить его в тайне, но всенародно возвестил, что помазал Духом своего преемника»415. Здесь святой Григорий Богослов называет святое Крещение возрождением водой и духом, просвещением, очищением, даром, совершенством, даруемым благом, дарованием веры, таинством. В слове о Крещении Богослов говорит так: «Этот дар, как и податель его, Христос, называется многими и различными именами, и происходит это или от того, что он очень приятен для нас – обыкновенно питающий к чему-либо сильную любовь с удовольствием слышит и имена любимого – или от того, что многообразие заключающихся в нем благодеяний произвело у нас и наименования. Мы именуем его даром, благодатью, крещением, помазанием, просвещением, одеждой нетления, баней пакибытия, печатью – всем, что для нас досточестно»416. В этом же слове святой Григорий восклицает: «Познать силу этого таинства есть уже просвещение!» Так понимал святое Крещение Григорий Богослов, крестившийся в зрелом возрасте, узнавший из собственного опыта и из опыта других, современных ему святых мужей, то неизреченное изменение, то совершенное перерождение, ту новую жизнь, которые ощущаются от таинства Крещения крестившимися достойно, приуготовившимися к Крещению должным образом, и потому ощутившими и познавшими всю его силу. Как мы видели, Григорий Богослов упоминает об осиянии дивным Светом его родителя, исшедшего из купели. Друг Богослова, святой Василий Великий, архиепископ Кесарии Каппадокийской, подвергся также весьма ощутительному действию таинства. Повествуется это в житии его417.
Необходимо тщательное приготовление перед принятием святого Крещения. В тщательном приготовлении заключается неотъемлемое условие того, чтобы великое таинство принесло обильно плод свой, чтобы оно послужило во спасение, а не в большее осуждение. Это говорится для объяснения таинства и в особенности для приступающих к нему не в младенческом возрасте, в котором по обстоятельствам настоящего времени почти все мы принимаем Крещение. Приготовление к святому Крещению есть истинное покаяние. Истинное покаяние есть неотъемлемое условие для того, чтобы святое Крещение было принято достойным образом, во спасение души. Такое покаяние состоит в признании своих грехов грехами, в сожалении о них, в исповедании их, в оставлении греховной жизни. Иначе: покаяние есть сознание падения, сознание необходимости в Искупителе, покаяние есть осуждение своего падшего естества и отречение от него для естества обновленного. Необходимо, чтобы наш сосуд – сосудом называю ум, сердце и тело человеческие по отношению к Божественной благодати – был очищен для принятия и сохранения Духовного Дара, преподаваемого святым Крещением. Необходимо, чтобы этот сосуд не только был очищен, но и осмотрен прилежно, необходимо, чтобы имеющиеся в нем повреждения, особенно скважины, были тщательно исправлены; если же они останутся неисправленными, то живая вода (Ин. 7:38), вливаемая в сосуд святым Крещением, не удержится в сосуде: она излиется из него, к величайшему его бедствию. Скважинами называю греховные навыки. Необходимо, чтобы наш Иерусалим был отовсюду обнесен, как стенами, благими нравами и обычаями: тогда только может быть принесено в жертву и всесожжение, в купели Крещения, наше падшее естество, а естество обновленное, доставляемое Крещением, сделаться алтарем благопотребным для принесения жертв и всесожжения, благоугодных Богу (Пс. 50:20—21). Без такого приготовления какая может быть польза от Крещения? Какая может быть польза от Крещения, когда мы, принимая его в возрасте, нисколько не понимаем его значения? Какая может быть польза от Крещения, когда мы, принимая его в младенчестве, остаемся впоследствии в полном неведении о том, что мы приняли? Между тем мы приняли неоцененный Дар, приняли на себя страшное обязательство; ответственность по этому обязательству так же неизмерима и бесконечна, как неизмерим и бесконечен Дар. Какая может быть польза от Крещения, когда мы не понимаем нашего падения, даже не признаем, что наше естество находится в состоянии горестнейшего падения? Когда мы считаем изящным и благоугодным добром непотребное добро падшего естества? Когда мы стремимся с упорством делать это добро, не примечая того, что оно только питает и растит в нас наше самолюбие, только удаляет нас более и более от Бога, только упрочивает, печатлеет наше падение и отпадение? Какая может быть польза от Крещения, когда мы не считаем грехами даже смертные грехи, например: прелюбодеяние со всеми его отраслями, а называем их наслаждением жизнью? Когда мы не знаем, что наше естество обновлено Крещением? Когда вполне пренебрегаем деятельностью по законам обновленного естества, осыпаем ее хулами и насмешками? Иоанн, Предтеча Господень, которого крещение было только крещением, вводящим в покаяние, а не доставляющим Небесное Царство, требовал от приходивших к нему креститься исповедания грехов, не сам имея нужду в этом исповедании как замечает Иоанн Лествичник418, но заботясь о душевной пользе крестившихся у него. В самом деле: как может человек вступить в поприще покаяния, не исповедав грехов своих? Как узнает он степень важности различных грехов и способ покаяния в них, если не скажет ему того и другого опытный, духовный наставник? Как ознакомится он без наставника с оружиями духовными, с употреблением их против греховных помыслов и ощущений, против греховных навыков, против страстей, укоренившихся от долгого времени? Исповедание грехов необходимо нужно и для того, чтобы раскаяться надлежащим образом в преждесодеянных грехах, и для того, чтобы предохраниться на будущее время от впадения в грехи. Исповедание грехов всегда признавалось в Церкви Христовой неотъемлемой принадлежностью покаяния. Его требовали от всех намеревающихся креститься с той целью, чтобы преподанное святое Крещение было принято и сохранено так, как подобает быть принятым и сохраненным великому, неповторяемому таинству. Наконец, покаяние есть установление Божие и Дар Божий падшему человечеству.
«Покайтеся, приближибося Царствие Небесное» (Мф. 3:2), — возвещал святой Предтеча приходившим к нему и принимавшим от него Крещение покаяния. Небесным Царством, как далее объяснял Предтеча, знаменовалось в проповеди его святое новозаветное таинство Крещения (Мф. 3:11). Чтобы принять Небесное Царство, нужно покаяние. Покаяния требовал от человеков Спаситель мира, чтобы даровать человекам дар спасения посредством святого Крещения, чтобы сделать человеков способными к принятию небесного духовного Дара. «Покайтеся, — говорил он, — приближися бо Царство Небесное» (Мф. 4:17); «покайтеся и веруйте во Евангелие» (Мк. 1:15). Для вас уже сделано все, от вас не ищется никакого труда, никакого подвига, никакого приложения к дару! От вас ищется одно очищение покаянием, потому что нечистым и не намеревающимся быть чистыми невозможно вверить бесценное, всесвятое, духовное сокровище. Посылая учеников на проповедь, Богочеловек повелевает им возвещать человечеству покаяние по причине приблизившегося Небесного Царства (Мф. 10:7). Апостол Павел говорит о себе, что он, странствуя по вселенной, возвещал всем, и иудеям и эллинам, покаяние, обращение к Богу и веру в Господа нашего Иисуса Христа (Деян. 20:21). Когда в Иерусалиме тысячи иудеев уверовали в Спасителя вследствие проповеди святого Апостола Петра и спросили его и прочих Апостолов: «что сотворим, мужие братие?» Тогда Апостол Петр сказал: «покайтеся, и да крестится кийждо вас во имя Иисуса Христа во оставление грехов: и приимете дар Святаго Духа» (Деян. 2:37—38). Повсюду видим покаяние, как единственный вход, единственную лествицу, единственное преддверие перед Верой, Евангелием, Царством Небесным, перед Богом, перед всеми христианскими таинствами, перед святым Крещением – этим рождением человека в христианство. Необходимо отвержение прежней греховной жизни и решимость проводить жизнь по евангельским заповедям, чтобы достойно принять и иметь возможность достойно сохранять в себе Дар Святого Духа, получаемый при Крещении. Церковные пастыри христианской Церкви первых веков принимали всевозможное попечение о том, чтобы святое Крещение, которое принималось тогда почти исключительно в зрелом возрасте, было принимаемо принимающими его с полным понятием о принимаемом Духовном Даре419.
И на современных пастырях лежит священная, непременная обязанность доставлять точное и подробное понятие о святом крещении тем, которые приняли таинство в младенчестве и потому не имеют о таинстве никакого опытного знания. Дар получен ими: отчет в употреблении Дара неминуем. Благовременное приготовление к отчету нужно, крайне нужно! Небрежное и невежественное владение Даром влечет за собой самые бедственные последствия. Кто не употребит Дара по желанию и повелению Дародателя, кто не разовьет в себе благодати Крещения деятельностью по евангельским заповедям, но скроет врученный ему талант в земле – т. е. закопает, похоронит благодать Крещения, уничтожит в себе всякое ее действие, всецело предавшись земным попечениям и наслаждениям – у того отнимется благодать Крещения на суде Христовом. Недостойный владетель ее ввергнется «во тьму кромешную: ту будет плач и скрежет зубов» (Мф. 25:30). Чтобы иметь должное понятие о важном значении святого Крещения, надо проводить жизнь Богоугодную, евангельскую: одна она с должной ясностью и удовлетворительностью открывает христианину тайны христианства420.
Крещение – неповторяемое таинство. «Исповедую едино Крещение во оставление грехов», возвещает православный Символ Веры. Как рождение в бытие может совершиться однажды, так и рождение в пакибытие – Крещение – может совершиться однажды. Как различные недуги, приключающиеся человеку по рождении, наветующие, потрясающие, разрушающие его бытие, врачуются различными лекарствами, находящими свою опору в жизненной силе, сообщенной с бытием: так и различные согрешения, совершенные после Крещения, наветующие и расстраивающие духовную жизнь человека, врачуются покаянием, которого действительность основывается на благодати Святого Духа, насажденной в человека святым Крещением, и заключается в развитии этой благодати, подавленной и заглушенной согрешениями. «Христос, – говорит преподобный Марк Подвижник, – как совершенный Бог даровал крестившимся совершенную благодать Святого Духа, которая не приемлет от нас приложения, но открывается нам и является по мере делания заповедей, и подает нам приложение, чтобы все мы достигли «в соединение веры, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова» (Еф. 4:13). Под соединением веры разумеется здесь поглощение всей деятельности христианина верой, причем вся деятельность служит выражением духовного разума или Евангелия. «Итак, что ни приносим Ему (Христу), по нашем возрождении (Крещением), все уже от Него и Им было насаждено в нас (при таинстве Крещения)»421.

6. Об обновлении искупленного естества, в случае его повреждения, покаянием

Желающие стяжать опытное познание святого Крещения, желающие открыть сокровенное таинство и бесценный Духовный Дар, вложенный неизреченной благостью Божией в душевную сокровищницу, желающие узреть свое естество в состоянии обновления и пакибытия, желающие ощутить и узреть в себе Христа, могут достичь всего этого покаянием. Образ покаяния, приличествующий и подобающий христианину, соответствен тому Дару, который он желает раскрыть в себе: истинное покаяние соответствует таинству Крещения. Крещением, единственно, по неизреченной благости Божией, сообщается человеку Дар Божий: и при покаянии христианина, допустившего себе по Крещении деятельность и жизнь падшего естества, оживившего в себе смерть, убившего в себе жизнь, возвращается Дар единственно благостью Божией. При Крещении мы рождаемся водой и Духом, при покаянии возрождаемся слезами и Духом. Покаяние есть младенческий, неумолкающий плач перед Богом о потере Дара, при надежде снова получить Дар. «Винограда моего не сохраних!» — вопиет в страшной скорби душа, нисшедшая от естества, обновленного Крещением, в область естества падшего, потерявшая свободу, насилуемая грехом; «пасу козлища мои!» — нет во мне ощущений и помыслов духовных! все стада чувствований и мыслей моих непотребны! они – козлища, как составляющие смешение добра со злом! они – мои, потому что рождаются из моего падшего естества! (Песн. 1:5, 7). Свойства естества обновленного мной утрачены! Святой Исаак Сирин, будучи спрошен: какими размышлениями должен постоянно заниматься подвижник Христов в своем уединении, отвечал: «Ты вопрошаешь о размышлении и о той мысли, которая должна непрестанно занимать человека в его келье, чтобы соделать его мертвым? (для мира, то есть, для греха)? Рачительный и трезвящийся человек нуждается ли спрашивать, как ему вести себя, когда он один, сам с собой? Что другое может быть мысленным занятием монаха в его келье, как не плач? Плач оставляет ли ему возможность обратиться к другим каким помышлениям? Какое другое мысленное занятие может быть лучше этого? Самое местопребывание инока, его уединение, его жительство, подобно жительству во гробе, чуждое радости человеческой, учит его, что плач есть его делание. Самое значение имени его призывает и побуждает его к плачу; он именуется сетующим, то есть, преисполненным горести в сердце. Все святые отошли из здешней жизни в плаче. Если святые плакали, и очи их непрестанно исполнялись слез до самого переселения из сей жизни, то кому не плакать? Утешение для монаха рождается из его плача. Если совершенные и победоносные плакали здесь, то как стерпит престать от плача исполненный язв? Имеющий мертвеца своего лежащим перед собой и видящий самого себя умерщвленным грехами, нуждается ли в учении – при каком роде мыслей ему проливать слезы? Душа твоя умерщвлена грехами, повержена мертвой перед тобой та, которая для тебя дороже всего мира: неужели она не нуждается быть оплаканною? Если мы вступим в безмолвие и в нем пребудем с терпением, то непременно можем пребывать в плаче. По этой причине будем непрестанно молиться умом Господу, чтобы Он подал плач. Если будет дарован нам этот дар благодати, лучший и превосходнейший прочих даров, то мы, при посредстве его, войдем в чистоту. Когда приобретем чистоту, тогда чистота эта не отнимется от нас до исшествия нашего из этой жизни»422. Очевидно, что такой плач может родиться только в том, кто имеет ясное понятие о состояниях естества падшего и естества обновленного Крещением. Только тот может восплакать горько и плакать постоянно, кто понимает цену утраченного Дара. «Плач по Боге, – сказал святой Иоанн Лествичник, – есть постоянное чувство болезнующего сердца, ему усвоившееся, – с исступлением непрестанно ищущее того, чего оно жаждет, с напряжением гонящееся за тем, чего оно лишено, и сильно рыдающее во след его»423. Страдальческое ощущение плача должно составить характер кающегося христианина. Оставление плача есть признак самообольщения и заблуждения. Одно христоподражательное смирение может успокоить плачущего; одна любовь во Христе может утешить его, может отереть слезы его, может озарить светом небесного радования лицо его и сердце. Жертвы и всесожжения от падшего естества не приемлются; одна жертва от этого естества, благоугодная Богу: «дух сокрушен» (Пс. 50:18—19).
Как уклонение от состояния, принадлежащего естеству обновленному, и ниспадение в состояние, принадлежащее естеству падшему, совершается при посредстве оставления деятельности, принадлежащей естеству обновленному, иначе, от оставления жительства по евангельским заповедям, и посредством уклонения в деятельность, принадлежащую падшему естеству – так, наоборот, возвращение от состояния, принадлежащего естеству падшему, к состоянию, принадлежащему естеству обновленному, совершается посредством решительного и полного отвержения деятельности по разуму и воле падшего естества, посредством решительного и полного восприятия деятельности по учению и завещанию Богочеловека. При этом открывается внутренняя борьба в человеке, потому что предшествовавшая покаянию жизнь по собственной воле и разуму лишила человека духовной свободы, предала в плен греху и диаволу. Кающийся усиливается поступать по евангельским заповедям, а грех и диавол, получившие власть, произвольно им переданную предшествовавшим жительством, стараются удержать пленника в плене, в оковах, в темнице! Опытное познание плена через ощущения плена и насилия, опытное познание душевной смерти через ощущение смерти, усиливают и упрочивают плач кающегося. «Борьба эта, – говорит преподобный Марк Подвижник, – междоусобная. Она не извне, и не с братией нашей мы должны бороться. Она внутри нас, и никто из человеков не может вспомоществовать нам в ней. Одного имеем мы помощника: таинственно сокровенного в нас Крещением Христа, непобедимого и не могущего быть подавленным (уничтоженным). Он будет укреплять нас, если мы по силе будем исполнять Его заповеди»424. 3десь Преподобный подвижник не отвергает руководства советами и наставлениями духовных и опытных человеков – нет! Он советует непременно и тщательно прибегать к совету духовных Отцов и братий!425 3десь он хочет показать, что невидимое торжество наше во внутренней брани зависит единственно от воли и действия благодати, насажденной в нас Крещением, действующей сообразно нашему произволению, являемому и доказываемому исполнением евангельских заповедей, и сообразно непостижимому изволению Божию о человеке. По этой причине одни, при обильном и постоянном человеческом руководстве, приносят самый скудный плод; другие, услышав самое краткое наставление, в краткое время обнаруживают быстрый успех духовными дарованиями своими. «Знай наверно, – сказал святой Исаак Сирин, – что всякого блага, действующего в тебе мысленно и втайне, были ходатаями Крещение и Вера, которыми ты призван Господом нашим Иисусом Христом на благие дела Его»426, а не на мнимые благие дела падшего естества.
Кающемуся таким образом вспомоществуют судьбы Божии, как сказал святой Пророк Давид: «Судьбы Твоя помогут мне» (Пс. 118:175). Промыслом Божиим попускаются кающемуся многоразличные скорби: «егоже любит Господь, — говорит Апостол, — наказует: биет же всякаго сына, егоже приемлет» (Евр. 12:6). Терпение скорбей с благодарением Богу, с признанием себя достойным скорби, с признанием попущенной скорби именно тем спасительным врачевством, в котором нуждаемся для исцеления, есть знамение истинного покаяния. «Не познающий Судеб Божиих, – говорит преподобный Марк, – идет умом по пути, пролегающему между стремнин, и от всякого ветра удобно низлагается. Кто противится постигающим его скорбям, тот, сам не зная того, противится повелению Божию, а кто принимает их с истинным разумом, тот, по Писанию, «терпит Господа» (Пс. 39:2). Познавший истину не противится скорбным приключениям: знает, что они приводят человека к страху Божию. Прежние грехи, будучи воспоминаемы по виду, приносят вред имеющему благую надежду: если возникнет это воспоминание в соединении с печалью, то им отнимается упование; если же возникнет без печали, то обновляет внутри прежнюю скверну. Когда ум чрез отречение от самого себя простотой (несложностью) мысли приобретет надежду, тогда враг, под предлогом исповедания, изображает (в памяти) преждесодеянные согрешения, чтобы возобновить страсти, которые благодать Божия изгладила забвением, чтобы таким образом неприметно причинить вред человеку. Тогда и твердый, ненавидящий страсти (ум) по необходимости помрачится, смутившись воспоминанием соделанных грехов. Если он еще темен и сластолюбив, то непременно умедлит в воспоминании и будет страстно беседовать с приходящими помыслами, так что такое воспоминание соделается не исповеданием, а мысленным обновлением в себе преждесоделанных грехов427. Если хочешь приносить Богу неосужденное исповедание, не вспоминай греховных поползновений по виду, но мужественно терпи наводимые за них скорби. Скорби приходят (в возмездие) за прежние грехи, принося всякому согрешению сродное (соответствующее) возмездие. Разумный и ведущий истину исповедуется Богу не воспоминанием соделанных грехов, но терпением приключающихся скорбей. Отвергнув страдания и бесчестие, не обещайся принести покаяния при посредстве других добродетелей; тщеславие и безболезненность умеют служить греху и при посредстве правых дел»428. «Путь Божий есть повседневный крест. Человек, состоящий под особенным промыслом Божиим, познается по тому, когда постоянно посылаются ему Богом скорби»429. «Сила Божия совершается в немощи» (2Кор. 12:9) естества падшего, когда это естество стирается в прах Крестом Христовым (Мф. 21:4). Напротив того, падшее естество может развиваться только при обилии пособий, доставляемых падшим человеческим обществом: при учености, при богатстве, при почестях. Таковы основания и вместе признаки развития падшего естества. В таком развитии своем падшее естество приемлет, как апокалипсическая жена, поклонение (Апок. 17) от ослепленного, несчастного человечества, и вступает с ней в блудное сочетание при отречении его от Христа и Святого Духа – может быть, без слов отречения – при отречении существенном, деятельностью, жизнью. По обновлении нашего естества Богочеловеком возвращение человека к своему естеству падшему есть в отношении к Богу прелюбодеяние.
Благодать святого Крещения посредством покаяния возводит христианина в духовную свободу, в ту свободу, которую он уже имел при исшествии из купели Крещения. Так больной, после усиленного лечения, начинает чувствовать в себе ту свежесть и те силы, которые он имел до болезни, в состоянии здоровья. Начальной причиной обновления сил не лекарства, а та жизнь, которая вложена Создателем в человеческое естество: лекарства только помогли жизненной силе успешно бороться с болезнью, победить и изгнать болезнь, которая есть ни что иное, как расстройство действий жизненной силы. Покаяние требует более или менее продолжительного времени по разным обстоятельствам, особенно же по воле Божественного Промысла, нами управляющего. Это можно усмотреть из жизнеописаний многих угодников Божиих, перешедших из состояния греховности в состояние святости покаянием. Преподобная Мария Египетская поведала о себе блаженному Зосиме, что она боролась с своими помышлениями и похотениями, как с зверями лютыми, в течение семнадцати лет430. От нашего небрежения о сохранении драгоценного Дара, доставляемого нам Крещением, от деятельности по беззаконному закону падшего естества, власть греха вкрадывается в нас неприметно: неприметно мы теряем свободу духовную. Самый тяжкий плен остается для многих невидным, признается удовлетворительнейшей свободой. Наше состояние плена и рабства обнаруживается для нас только тогда, когда мы приступим к исполнению евангельских заповедей, тогда разум наш с ожесточением восстает против разума Христова, а сердце дико и враждебно взирает на исполнение воли Христовой, как бы на смерть свою и на убийство свое; тогда опытно познаем мы горестную потерю свободы, свое страшное падение; тогда усматриваем всю глубину этого падения, нисходящую до пропастей адских. Не должно приходить в уныние и расслабление от такого зрелища: должно с мужеством и решительностью предаться покаянию, как всесильному врачу, имеющему повеление и власть от Бога врачевать и исцелять все грехи, как бы эти грехи ни были велики и многочисленны, как бы навык к грехам ни был застарелым и укрепившимся. Христос дал Себя нам и вошел в нас посредством святого Крещения, потом утаил Себя в нас, когда мы не представили нашего произволения, чтобы Он обитал в нас и управлял нами, Христос непременно явит Себя в нас, если мы истинным покаянием докажем решительное произволение, чтобы Он обитал в нас. «Се, стою при дверех, — говорит Он, — и толку: аще кто услышит глас Мой и отверзет двери, вниду к нему и вечеряю с ним, и той со Мною. Побеждающему дам сести со Мною на престоле Моем, якоже и Аз победих и седох со Отцем Моим на Престоле Его» (Апок. 3:20—21). Голос Христов – Евангелие.
Порядок, которым кающийся грешник восходит посредством покаяния к святости, преподобный Макарий Великий излагает так: «Хотящий приступить к Господу и сподобиться вечной жизни, соделаться домом Божиим и удостоиться Святого Духа, чтобы получить возможность непорочно и чисто приносить плоды Духа по заповедям Господним, должен начать таким образом: во-первых, он должен твердо веровать Господу, всецело предать себя глаголам заповедей Его, отречься мира во всем, чтобы ум не был занят ничем из видимых предметов (мира), пребывать непоколебимо в молитвах, не приходить в отчаяние (в уныние, безнадежность) при ожидании (замедлении) посещения и помощи от Господа, во всякое время иметь ум непрестанно направленным к Господу. Потом он должен постоянно принуждать себя ко всякому благому делу и ко всем Господним заповедям, хотя бы и не желало того сердце по причине пребывающего в нем греха, он должен насиловать себя к смирению перед всеми людьми, к вменению себя меньшим и худшим всех; он должен не искать себе чести, или славы, или похвалы от кого-либо, как предписано в Евангелии, но всегда иметь перед очами одного Господа и Его заповеди, Ему одному стараясь благоугождать. Он должен принуждать себя также к кротости, хотя бы сердце и противилось тому, по сказанному Господом: «Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11:29). Равным образом он должен быть милостивым, снисходительным, сострадательным, благим, принуждая к тому себя насильно, как сказал Господь: «Будите милосерди, якоже Отец ваш небесный милосерд есть» (Лк. 6:36). И еще: «Аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите» (Ин. 14:15). И еще: Принуждайте себя: потому что «нуждницы» (принуждающие, насилующие себя) «восхищают Царствие Небесное» (Мф. 11:12). И: «Подвизайтеся внити сквозе тесная врата» (Лк. 13:24). Он должен иметь всегда перед очами смирение Господне, Его жизнь, Его поведение, содержать их постоянно в памяти, как бы образец и пример, не допуская похищения их забвением. Он должен, сколько имеет сил, понуждать себя к непрестанному пребыванию в молитвах, постоянно прося с постоянной верой, чтобы Господь пришел и сотворил его Своей обителью (Ин. 14:23), чтобы наставил его всем Своим заповедям, утвердил в них, да соделается душа его домом Иисуса Христа. Когда таким образом он будет поступать, насилуя себя, при сопротивлении сердца, приучаясь ко всякому благому делу, ко всегдашнему памятованию Господа, ко всегдашнему ожиданию Его во многой благости и любви, тогда Господь, видя такое расположение его и такое благое рачение, как он всегда насилует себя к памятованию Господа и ко всякому благому делу, к смиренномудрию, кротости и любви, как он подклоняет игу (Христову) свое сердце, сопротивляющееся тому, принуждая сердце ко всему доброму – тогда, говорю, Господь изливает на него Свою милость (в известное время), избавляет его от врагов его и от живущего в нем греха, исполняя его Святым Духом. Таким образом он будет, без всякого с своей стороны труда и насилия, исполнять истинно заповеди Господни все и всегда. Правильнее же: Сам Господь будет совершать в нем свои заповеди и являть плоды духовные, а человек будет плодоприносить их в чистоте. Но прежде этого надо всякому приходящему к Господу (как выше сказано) принуждать себя к благому, несмотря на сопротивление сердца, в постоянном ожидании с несомненной верой милости Божией; надо насильно принуждать себя, чтобы быть милосердым ко всем, чтобы иметь человеколюбивое сердце, чтобы иметь смирение перед всеми, долготерпение ко всем, не скорбеть душою при изгнаниях и бесчестиях, не жаловаться – по сказанному: «не себе отмщающе, возлюблении» (Рим. 12:19) — понуждать себя и к молитве, когда кто не получил дара ее от Святого Духа. Когда Бог увидит кого так подвизающимся и насильно принуждающим себя к благому, тому дает истинную Христову молитву, утробу милосердия, истинное человеколюбие, кратко сказать: дает ему все духовные плоды»431.
Мы видим, что многие из грешников, принеся покаяние, достигли в высшей степени христианского совершенства. Они восстановили в себе Дар Крещения не только в той степени, в какой он дается, но и в той, в какой он развивается впоследствии от жительства по евангельским заповедям. Стяжав, возвратив себе духовную свободу, они не останавливались на этом, не удовлетворились этим, они не перестали от покаяния и плача, возвративших им свободу. Познанная ими на опыте немощь и удобопоползновенность человека, его способность скоро изменяться432, постоянно возбуждали их к плачу. «Не веси что родит находяй» (наступающий) «день» (Притч. 27:1), — говорили они ежедневно сами себе устами Писания: по причине чистоты их открылось им, что «заповедь Господня широка зело» (Пс. 118:96). Сравнивая с необъемлемо обширной заповедью необъемлемого Господа свое исполнение заповеди, они признавали это исполнение вполне недостаточным. Свое исполнение евангельских заповедей они называли и признавали осквернением заповедей433. Они омывали свои добродетели, как бы грехи, потоками слез. Так никогда не плачет ослепленный грешник об ужаснейших грехах своих, как плачут рабы Христовы о своих добродетелях. «Небо не чисто пред Ним» (перед Богом) (Иов. 15:15), то есть, чистые святые Ангелы, как имеющие ограниченную чистоту, не чисты пред всесовершенной чистотой Бога, нечисты перед Ним и святые человеки, которых житие хотя и на земли, но вместе и на небесех (Флп. 3:20). Оттого они плачут, и, принося покаяние, более и более погружаются в покаяние. «Я ничего за собою не знаю, — сказал святой Апостол Павел, — но тем не оправдываюсь: судия мой Господь» (1Кор. 4:4)434. Несмотря на великие духовные дарования, несмотря на преизобильную благодать Божию, обитавшую в Апостоле, Он говорил: «Христос Иисус прииде в мир грешники спасти, от нихже первый есмь аз» (1Тим. 1:15). Жительство по евангельским заповедям, созерцание своего падшего естества, созерцание бесконечного величия и бесконечных совершенств Божиих, сличение ничтожного по ограниченности своей человеческого естества с неограниченным естеством Божиим, созерцание последствий грехопадения прародителей и последствий своей собственной греховности, плач о бедствии собственном и всего человечества, терпение всех скорбных случаев развивает в православном христианине благодать Крещения в необъятных размерах, непостижимых и невероятных для ума человеческого в падшем его состоянии. Развитие священного, духовного Дара, доставляемого Крещением, столько же необъятно, сколько необъятен Дар, даруемый Богом из Его Божественного естества (2Пет. 1:4), это развитие столько же необъятно и непостижимо, сколько необъятен и непостижим Сам Бог, вселяющийся в сердца наши Крещением. Это развитие объемлет все существо христианина. Когда всмотримся на это развитие в избранных сосудах Божиих, тогда изображение притчами евангельскими действия в человеке, производимого святым Крещением, делается вполне ясным. «Подобно есть Царствие Небесное, — сказал Спаситель, — зерну горушичну, еже взем человек всея на селе своем: еже малейше убо есть от всех семен: егда же возрастет, более всех зелий есть и бывает древо, яко приити птицам небесным, и витати на ветвех его» (Мф. 13:31—32). Уподобление, исполненное Божественного смиренномудрия435. «Сын Божий Себе умалил, зрак раба приим, в подобии человечестем быв и образом обретеся якоже человек» (Флп. 2:7). В этом образе Он благоволил сопричислиться не к сонму сильных, славных и богатых мира, но к сонму нищих и страдальцев. «Вид его безчестен, — говорить Пророк, — умален паче всех сынов человеческих» (Ис. 53:3). «Предана бысть на смерть душа Его, и
Он
со беззаконными вменися» (Ис. 53:12), заняв место между двумя разбойниками, как бы главнейший и опаснейший из преступников. Свои всесвятые, животворящие, Божественные заповеди Он назвал малыми (Мф. 5:19), по той простейшей, безыскусственной форме, в которой они были предложены, присовокупив, однако же, что нарушение одной такой заповеди может быть причиной вечного бедствия для нарушителя436. Так и благодать Крещения Он уподобил самому малому из семен земных. И в самом деле, что может быть проще и обыкновеннее, по наружности, святого Крещения? Людям обычно обмываться в воде, погружаясь в ней – с этим общеупотребительным действием сопряжено таинство, в котором омываются и душа и тело от греховной нечистоты437. Смерть и погребение человека заменяются мгновенным погружением его в воде. Незаметно для плотских очей нисходит Святой Дух, и воссоздает падшего человека. Обстоятельства временной жизни остаются для крещеного, по наружности, теми же, какими они были до Крещения. По наружности так незаметен Дар, сообщаемый Крещением, что он со всей точностью и справедливостью должен быть уподоблен малейшему горчичному семени438. Дар этот – цены безмерной. Он возрастает, будучи развит деланием заповедей: тогда величием своим превзойдет все прочие дары, которыми щедрая рука Создателя изобильно наградила человека, и соделает его храмом небесных помышлений, ощущений, откровений, состояний. свойственных одним небожителям. «Подобно есть, — сказал также Спаситель, — Царствие Небесное квасу» (в русском переводе: закваске), «еже вземши жена скры в сатех трех муки, дондеже вскисоша вся» (Мф. 13:33). Как смиренно и как верно духовный Дар, сообщаемый святым Крещением, назван закваской! Всякий, приемлющий святое Крещение уневещивается Христу, сочетается со Христом, и потому со всей справедливостью назван приточно женой. Эта жена скрывает, то есть, сохраняет и растит благодатный Дар, посредством жительства по Евангелию, в уме, сердце и теле своем (1Сол. 5:23), пока Дар не проникнет, не преисполнит, не обымет собой всего человека. Хотите ли видеть не только душу, но и тело человеческое, напоенное и проникнутое благодатным Даром, данным при Крещении? Обратите внимание на Павла, которого одежды чудодействовали (Деян. 19:12), которого укушение ехидны не повредило (Деян. 28:5); воззрите на Марию Египетскую, возвышавшуюся от земли при молитве своей, ходившую по струям Иордана, как по суху, совершившую тридцатидневный путь в течение одного часа439; воззрите на Марка Фраческого, на голос которого гора снялась с оснований своих и двинулась в море440; воззрите на Иоанникия Великого, который, как дух, был невидим теми, которыми он не желал быть видим, хотя и находился в присутствии их441: воззрите на тела угодников Божиих, почивающих в священном нетлении в течение многих столетий, не покоряющиеся закону тления, общему для всего человечества, источающие потоки исцелений, потоки благоухания, потоки жизни.
Преподобный Сисой Великий, особенно обиловавший дарами Святого Духа, сказал: «Тому (человеку), в котором вселился Бог благодатью святого Крещения и деланием заповедей, (духовные) Дары – естественны»442. Это произнес святой пустынножитель из собственного опыта. Не то ли же самое засвидетельствовано Священным Писанием? «Елицы во Христа крестистеся, — говорит оно, — во Христа облекостеся» (Гал. 3:27). Облеченным во Христа, имеющим в себе Христа, естественны дарования Духа: где Христос, там и Отец и Дух.

7. Об отношении обновленного естества ко злу

Здесь сам собой является вопрос: какое отношение имеет обновленный человек ко злу? Он не может не иметь точного познания о зле. Но мы видели, что невинное естество человеческое, в состоянии его по сотворении, едва получило такое познание, как и погибло от него. Тем нужнее знать отношение естества обновленного к познанию зла. Отвечаем: чистота сердца – духовное состояние обновленного естества, названное в Евангелии блаженством, доставляющим человеку Боговидение (Мф. 5:8), является в душе после блаженства милости, проистекает из этого блаженства. Известно, что евангельские блаженства суть духовные состояния, открывающиеся в христианине от исполнения евангельских заповедей, что блаженства открываются одно вслед за другим, рождаясь одно от другого443. По отвержении своей правды, как оскверненной злом, из среды плача о своем состоянии падения, из среды кротости – этого примирения ко всем скорбям, видимым и невидимым – начинает ощущаться в душе алкание и жажда Правды Божией. Правда Божия обретается в милости, где Евангелие и повелевает искать ее. «Любите враги ваша, — говорит оно, — благословите кленущия вы, добро творите ненавидящим вас и молитеся за творящих вам напасть и изгонящия вы: яко да будете сынове Отца вашего, иже есть на небесех: яко солнце свое сияет на злыя и благия и дождит на праведныя и на неправедныя. Аще бо любите любящих вас, кую мзду имате? Не и мытари ли тожде творят? И аще целуете други ваша токмо, что лишше творите? Не и язычницы ли такожде творят? Будите убо вы совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть» (Мф. 5:44—48). Совершенство христианской, а потому и человеческой, добродетели в обновленном естестве есть благодатное Богоподражательное милосердие, производимое в христианине развитием Божественной благодати, данной ему в Крещении и возделанной заповедями. От такого милосердия является духовная чистота: она питается им, она живет им. Преподобный Исаак Сирин на вопрос: что есть чистота? отвечал: «Чистота – сердце, исполненное милости о всяком создании». На вопрос: что есть милостивое сердце? этот великий учитель иночествующих сказал: «Это – горение сердца о всякой твари, о человеках, о птицах, о животных, о бесах – словом, о всяком создании. От воспоминания о них и видения их очи милостивого источают слезы по причине обильной и сильной милости, овладевшей сердцем. От постоянного терпения сердце его сделалось сердцем младенца, и он не может быть равнодушным, когда услышит или увидит какой-либо вред, или даже малую скорбь, которым подверглась тварь. И потому он ежечасно приносит молитву, сопровождаемую слезами и о бессловесных, и о врагах истины, и о наветующих ему, чтобы они были сохранены и очистились; даже он делает это о естестве пресмыкающихся, от великой милости, движущейся чрезмерно в его сердце по подобию Божию»444. От великой милости, которую ощущал в себе великий Исаак, он восклицает: «В тот день, в который ты состраждешь кому-либо каким бы то ни было образом страждущему, телесно или мысленно, благому или злому – почитай себя мучеником и взирай на себя, как на пострадавшего за Христа, как на сподобившегося исповедничества. Вспомни, что Христос умер за грешников, а не за праведников. Смотри, как велико скорбеть о злых и благодетельствовать грешникам! Оно более нежели делать то и другое относительно праведников. Апостол воспоминает об этом, как о достойном удивления»445. Святой Исаак, сравнивая правду падшего человеческого естества с Божественной правдой, состоящей в благодатном, духовном милосердии, вторую называет служением Богу, а первую служением идолам446. О стяжании этого милосердия говорит Апостол, когда завещает уверовавшим во Христа: «Облецытеся якоже избраннии Божии, святи и возлюбленни, во утробы щедрот, благость, смиренномудрие, кротость и долготерпение: приемлюще друг друга и прощающе себе, аще кто на кого имать поречение: якоже и Христос простил есть вам, тако и вы» (Кол. 3:12—13). Святой Макарий Великий говорит: «Благодать так действует и умиряет все силы и сердце, что душа, от великой радости (милости), уподобляется незлобивому младенцу, и человек не осуждает уже ни эллина, ни иудея, ни грешника, ни мирянина, но на всех чистым оком взирает внутренний человек и радуется о целом мире, и всемерно желает чтить и любить и эллинов и иудеев»447. «Чистота сердца, – сказал вышеприведенный святой Исаак, – зрит Бога; она сияет и цветет в душе не вследствие учения человеческого, но от невидения злобы человеческой»448. Тогда человек не видит злобы в ближних своих, когда все отношения его к ближним будут поглощены милостью к ним. Неужели такое невидение недостатков в ближних есть ослепление ума, есть признание зла добром? Напротив того: ослепление ума, невидение греха и зла, признание зла добром принадлежат нераскаянным грешникам, оправдывающим грех свой. Святые Божии, просвещенные Духом Божиим, понимают зло во всей его подробности, знают его козни и его ядовитость; они, при помощи этого познания, доставляемого Духом, с особенной тщательностью охраняют себя от опытного знания грехов, доставляемого исполнением греха на самом деле. «Рожденный от Бога, — говорит святой Иоанн Богослов, — не согрешает: но рожденный от Бога блюдет себе, и лукавый не прикасается ему» (1Ин. 5:18). При посредстве благодатного милосердия, которым истинные христиане дышат к ближним, они пребывают чуждыми греховности ближних, сообщающейся через осуждение осуждающему, нарушающей его собственное, спокойное, радостное, святое устроение. «Мир Христов превосходяй всяк ум», обитающий в святых Божиих, немедленно обличает всякий приближающийся помысел сопротивного, какой бы личиной праведности ни был прикрыт этот помысел (Флп. 4:7). Святой Иоанн Лествичник в слове449 о духовном рассуждении и о помыслах, страстях и добродетелях говорит, что оно является от непорочной совести и чистоты сердечной; что оно в новоначальных по преуспеянию есть познание падения и греховности своей; что оно в средних (по преуспеянию) отделяет истинное добро от естественного и от зла, как открытого, так и прикрытого личиной добра; наконец, что оно в совершенных есть духовный разум, воссиявший от Святого Духа, и видящий образ действия зла в других человеках. Так святой Апостол Петр сказал Симону Волхву: «в желчи бо горести и союзе неправды зрю тя суща» (Деян. 8:23). В предисловии к Слову о священном Безмолвии, святой Иоанн говорит, что Святые Божии имеют точное и подробное знание греха по откровенно Святого Духа450. Начало просвещения души и признак ее здравия заключается в том, когда ум начнет зреть свои согрешения, подобные множеством своим морскому песку, сказал святой Петр Дамаскин451. Этот Отец называет зрение своего падения и зрение грехов своих духовным видением, открывающимся от действия благодати в делателе Христовых заповедей452. Святая Церковь законоположила чадам своим испрашивать теплейшей молитвой у Бога великий дар – зрение грехов своих453. Падшее естество поражено слепотой ума. Оно не видит своего падения, не видит грехов своих, не видит своего странничества на земле и распоряжается собой на ней как бы бессмертное, как бы существующее единственно для земли. Оно не только с жестокостью судит и осуждает грехи ближнего, но и из собственного своего бедственного устроения сочиняет для ближнего грехи, каких в нем нет; оно соблазняется самыми возвышенными христианскими добродетелями, искажая значение их сообразно лжеименному разуму своему по своей сердечной злобе. Напротив того, обновленное естество имеет благодатное знание и зрение зла, даруемые Богом, знание и зрение зла, не только не нарушающие целости добра в человеке, но и служащие к строжайшему охранению человека от опытного познания зла, гибельного для человека. Обновленное естество видит и ведает зло в себе, в человеках и в демонах, но пребывает неоскверненным от зла, потому что эти видение и ведение естества обновленного принадлежат не собственно человеку, приобретены не собственным усилием человека, но дарованы ему Богом. Можно уподобить знание зла, приобретенное человеками чрез падение, знанию больными болезней, которыми они страждут, а знание зла человеками обновленными – знание болезней врачами. Больные опытно знают болезнь, но не знают ни причин ее, ни средств к врачеванию ее; врачи, не зная опытно болезни, знают ее несравненно определеннее, нежели больные, знают причины ее и средства пользования (лечения – Ред.) от нее.

8. Заключение

Изложив, по мере скудных сил, состояние в отношении к добру и злу человеческого естества по сотворении, по падении и по искуплении его, к кому обращусь с заключением этого убогого Слова? Слово служит обличением моих собственных недостатков, и потому обращаюсь с увещанием, которым обыкновенно оканчивается всякое Слово, к самому себе. Увещание заимствую от Отца Церкви. Если кто из ближних моих признает его приличествующим и для себя, то да приимет его с любовью. «Ты вспомнил, – говорит воспомянутый мной Отец, – то благородство, которое ты принял в Крещении от благодати, отверг же произвольно страстями в мире, ты возжелал восстановить (это благородство) благим произволением; такое желание ты доказал делом, придя в священное училище, облекшись в честные одежды покаяния и дав обет благодушно пребывать в монастыре до самой смерти. Ты завещал с Богом второй завет. Первый был сделан при вступлении в настоящую жизнь; второй сделан, когда ты начал склоняться к концу настоящей жизни. Тогда ты был принят Христом ради благочестия, ныне ты присоединился Христу покаянием. Тогда ты получил благодать, ныне исповедал долг. Тогда, будучи младенцем, ты не ощутил данного тебе достоинства, хотя впоследствии, придя в возраст, познал величие дара, и заграждены уста твои (к самооправданию): ныне при достаточном развитии познания, ты постигаешь значение обета. Смотри, чтобы не пренебречь и этим обещанием (покаяния); смотри, чтобы не быть отвергнутым и повергнутым, подобно какому-нибудь сосуду, совершенно сокрушенному, во тьму кромешную, где «будет плач и скрежет зубов» (Мф. 22:13). Кроме пути покаяния нет другой стези, возвращающей ко спасению»454. «Глаголет Дух Святый: днесь, аще глас Его услышите, не ожесточите сердец ваших, якоже в прогневании, во дни искушения в пустыни: идеже искусиша Мя отцы ваши, искусиша Мя и видеша дела Мои четыредесят лет. Сего ради негодовах рода того и рех: присно заблуждают сердцем, тии же не познаша путей Моих: яко кляхся во гневе Моем, аще внидут в покой Мой. Блюдите, братие, да не когда будет в некоем от вас сердце лукаво, исполнено неверия, во еже отступити от Бога жива. Но утешайте себе на всяк день, дондеже днесь нарицается, да не ожесточится некто от вас лестию греховною: причастницы бо быхом Христу, аще точию начаток состава455 (Лк. 11:23), — сказал Господь. даже до конца известен удержим» (Евр. 3:7—14). «Имуще убо Архиерея Велика, прошедшаго небеса, Иисуса Сына Божия, да держимся исповедания. Не имамы бо Архиерея, не могуща спострадати немощем нашим, но искушена по всяческим по подобию, разве греха. Да приступаем убо с дерзновением к престолу благодати, да приимем милость и благодать обрящем во благовременну помощь» (Евр. 4:14—16). Аминь.

380Святые отцы называют состояние по сотворении естественным, состояние по падении – нижеестественным, состояние по искуплении – сверхъестественным. Святой Исаак Сирин. Слово 4; Прп. Дорофея Поучение.

381Прп. аввы Дорофея поучение 1.

382Священномученик Петр Дамаскин, исчисляя благодатные духовные видения, представяющиеся уму подвижника Христова при постепенном его очищении, помещает между этими видениями и видение падения, которому подверглось человечество. Св. Петр Дамаскин, книга 1-я о восьми умных видениях. Добротолюбие, ч. 3.

383Сл. 4, гл. 16. Это явствует из запрещений, совершаемых перед святым таинством Крещения. Падший человек сделался жилищем не только греха, но и сатаны; таинством св. Крещения изгоняется сатана из человека, но при нерадивой и греховной жизни крещеного сатана возвращается в него, как это будет объяснено далее. См. последование св. Крещения в требнике.

384Слово 4, гл. 5.

385Прп. Макарий Великий, Беседа 21, гл. 1.

38616-е поучение преподобного Синклитикии, Достопамятные сказания.

387Ответ на вопрос 210.

388Гл. 49, Доброт., ч. 2. Эта цитата полнее приведена в Слове об Иисусовой молитве.

389Беседа 21, гл. 3 и 4.

390Поучение 13 о том, как переносить искушения. Наш российский подвижник, старец Серафим Саровский, говорит: «Должно снисходить душе своей в ее немощах и несовершенствах и терпеть свои недостатки, как терпим другим, но не обленяться, а побуждать себя к лучшему. Употребил ли пищи много, или что другое подобное сему, сродное слабости человеческой, сделал – не возмущайся сим и не прилагай ко вреду вред, но мужественно подвигни себя к исправлению, а между тем старайся сохранить мир душевный, по слову Апостола: «Блажен не осуждаяй себе, о немже искушается»_

391Слово 4, гл. 6—8.

392Св. Григорий Синаит, гл. 117. Добротолюбие, ч. 1.

393Прп. Макарий Великий, беседа 27, главы 4, 5 и 18.

394Слово 7, гл. 14.

395Слово 31. Здесь употреблено слово «делание», потому что Отцы наиболее так называют мысленный и сердечный подвиг, чаще обозначая словом «подвиг» телесные труды. Прп. Варсоноф. Отв. 210. Исаака Сирина. Слово 56.

396Прп. Макарий Великий, Слово 1, гл. 1.

397Доброт., ч. 1, деятельных и Богословских глав 43.

398Прп. авва Дорофей, поучение 1.

399Трудолюбивых. — АВ.

400Он (Господь) освободил нас св. Крещением, подав нам прощение грехов, и дал нам свободу делать добро, если пожелаем, и не увлекаться уже, так сказать, насильственно к злому; ибо того, кто порабощен грехами, они отягощают, и увлекают, как и сказано (в Писании), что каждый связывается узами своих грехов (Притч. V:22). Прп. аввы Дорофея поучение 1-е об отвержении мира: «Самовластия и самопроизволения нашего не отнимает Крещение: оно доставляет нам свободу, при которой диавол уже не насилует нас, когда мы не соизволяем ему. Нам предоставляется по крещении на произвол, или пребывать в заповедях Христа, Владыки и Бога, в Которого мы крестились, и ходить по пути повелений Его, или снова возвратиться лукавыми деяниями к супостату и врагу нашему, диаволу». Преподобный Симеон, Новый Богослов, гл. 109. Доброт., ч. 1.

401«Крещением изгоняется нечистый дух и обходит безводные и безверные души, но в них не обретает покоя: ибо покой для беса состоит в том, чтобы смущать лукавыми делами крещеных – некрещенные принадлежат ему от начала (зачатия) – и он возвращается на крещенного с семью духами. Как семь даров Духа, так семь и лукавых злых духов. Когда диавол возвратится на крещенного и найдет его праздным, то есть, по причине лености не имеющим той деятельности, которая сопротивляется супостатам, тогда взошедши в него, злодействует лютее прежнего. Очистившемуся крещением, потом (осквернившемуся) нет надежды на второе крещение: разве есть надежда на многотрудное покаяние». Объяснение Блаженным Феофилактом Болгарским приведенного здесь евангельского текста. Преподобный Григорий Синаит сказал: «Держи неудержимый ум, то есть обуреваемый и рассеваемый сопротивною силою, возвратившеюся снова по крещении, по причине нерадения, с иными лукавейшими духами, в ленивую душу, как говорит Господь». Св. Григорий Синаит, гл. 3. Доброт., ч. 1. Прп. Макарий Великий, беседа 27, гл. 11

402Слово 3 о Крещении.

403
«Прозябоша грешницы яко трава, и проникоша вси делающии беззаконие, яко да потребятся в век века»_

404О законе духовном, глава 2.

405По русскому переводу: «разве только вы не то, чем должны быть»:

406Здесь выписаны слова Апостола в русском переводе, изд. 1822 г., для большей ясности.

407По-славянски: «Елицы во Христа Иисуса крестихомся, в смерть Его крестихомся»_

408Перевод издания 1822 года. См. объяснение этих слов Св. Иоанна Златоуста.

409Прп. Макарий Великий, Слово 7. гл. 26.

410«Через Крещение крещаемый изменяется в уме, в слове и деле и, по данной ему силе, делается тем же, что Родивший его». 20 нравственное правило св. Василия Великого. Творения Св. Отцов.

411Прп. Марк Подвижник, Слово о Крещении; Святые Каллист и Игнатий Ксанфопулы, главы 1—6. Добротолюбие, ч. 2.

412Ioanni Chrisotomi in Epistola 11 ad Cor. Homila VII, cap. 5.

413Скобель – плотничный инструмент, которым скоблят дерево.

414Церковная История Флери, книга 8, гл. 49. Подобная этой повести помещена в Четьих-Минеях, сентября в 15 день. Комедиант Порфирий, погрузясь в воду для насмешки над крещением, был претворен святым Таинством в христианина. Это произошло перед взорами императора Юлиана Отступника. Порфирий исповедал Христа, обличил царя в нечестии, за что был жестоко мучен и потом казнен.

415Св. Григорий Богослов, Слово 18. Творения Св.Отцов.

416Св. Григорий Богослов, «Слова», 40-е. Творения Св. Отцов.

417Четьи Минеи, 1 января.

418Слово 4 о послушании.

419См. сочинения св. Григория Богослова, св. Кирилла Иерусалимского, св. Иоанна Златоуста и других.

420«Закон свободы, – сказал преподобный Марк, – разумением истинным чтется; деланием же заповедей (евангельских) разумеется», глава 32, О Законе Духовном.

4213аключение слова о Крещении.

422Слово 21.

423Слово 7.

424Слово 5. Советы ума душе.

425Слово 1.

426Слово к иноку Николаю.

427В славянском последнее предложение читается так: «якоже предприятию обрестися таковой памяти» (гл. 152). «Предприятием» называют деятельные Отцы приятие (обновление) в мысли и ощущении греха, совершенного некогда на самом деле. Предприятия более или менее продолжительно мучат кающегося подвижника по оставлении им греховных дел. Это ясно можно видеть из житий прп. Моисея Мурина, прп. Марии Египетской и других.

428Слово «О думающих оправдаться делами». Главы 193, 197, 150—156.

429Слово 36.

430Житие преподобной Марии Египетской. Четьи Минеи, 1 апреля. Преподобная Мария сказала о себе святому Зосиме, между прочим, и следующее: «Я – жена грешная, но огражденная святым Крещением».

431Слово 1-е, гл. 13.

432Прп. Исаак Сирин, Слово 1.

433Св. Петр Дамаскин. Доброт., ч. 3, книга 1, статья 1.

434По русскому переводу 1822 г.

435Прп. Исаия Отшельник, Слово 11 о зерне горчичном.

436По объяснению блаженного Феофилакта Болгарского.

437Доброт., ч. 2. Св. Каллист и Игнатий, гл. 92.

438В первые времена христианства язычники, видя в таинстве Крещения только наружную сторону его и не понимая сущности, насмехались над ничтожностью, по их мнению, наружности. Св. Кирилл Иерусалимский.

439Четьи Минеи, 7 апреля.

440Там же, 5 апреля.

441Там же.

442Алфавитный Патерик.

443«Тщательное блюдение (евангельских заповедей) научает человека «немощи его». Св. Симеон Новый Богослов, 4 глава Деятельная и Богословская, Доброт., ч. 1. Это значит: Тщательное блюдение заповедей вводит в первое блаженство, именуемое духовной нищетой, от которой рождается духовный плач, рождающий из себя кротость. Последовательность Блаженств изложена с особенной ясностью священномучеником Петром, митрополитом Дамаска. Доброт., ч. 3, книга 1.

444Слово 48.

445Слово 89; Рим. 5:6—8.

446Там же.

447Беседа 9.

448Слово 55 к прп. Симеону.

449Слово 26.

450Слово 27.

451Доброт., ч. 3, о семи телесных деяниях.

452Там же о восьми видениях ума.

453Молитва прп. Ефрема Сирина, употребляемая в св. Четыредесятницу.

454Св.Феолипт, митрополит Филадельфийский, Слово о сокровенном делании. Доброт.. ч. 2.

455Начатком состава, то есть залогом завета с Богом здесь разумеется благодать Крещения, насаждаемая в нас при вступлении в сочетание со Христом подобно зерну горчичному. Сохранение дара благодати есть развитие его: «иже не собирает со Мною, расточает»_